Оцепенение, напавшее на Аниту в поезде, держалось недолго. Хотя ей казалось – бесконечность.  На самом деле, остатки его улетучились уже к утру седьмого января.
Накануне после лекции аврора Саважа, после практических занятий Аните очень хотелось выцепить брата и поговорить с ним, но все не удавалось. Потому до вечера шестого числа еще держалась некоторая растерянность. Анита вдруг вспомнила, что накануне получила письмо от Барти, но ответила ли и что ответила, если да – не помнила. Она стала вспоминать, пытаясь сосредоточиться – и чудо! Она немного вспомнила! Лучше бы не вспоминала. Какую-то ерунду писала.
Анита вернулась в спальню и села за новое письмо. Оно было написано и отправлено еще до темноты. Так-то было лучше. Потом написала тетушке, профессору МакГонагалл. Потом родителям, устыдившись, что всем написала, а им нет. Заодно, пока писала письма, Анита поняла, что отчасти её состояние остается таким из-за того, что с ней нет её привычного собеседника. Нет, не Итана, к его отсутствию Анита уже привыкла. Её дневника!
Восстанавливая в памяти порядок действий, перебирая события того самого дня, Анита все больше убеждалась – нет, она не забыла его дома. Она точно-точно положила его в сумку. В ту самую, которую ей помог нести Итан. Её сумку и Эвана. Наверное, вместе в одном купе и оставил, чтоб потом опять взять обе сразу. А она отвлеклась на какое-то происшествие, потом еще на что-то, потом просто забыла про сумку и позорно уснула… И вот теперь – сумка вот она, а дневника в ней нет.
На следующий день Анита специально сходила к Эвану, спросила с пристрастием – доставал что-нибудь из её сумки? Трогал? Тот какое-то время держался, потом признался: трогал! Ему стало интересно, что же это такая за книжка, с которой сестра не расстается. Он хотел только посмотреть. Но книжка оказалась очень-очень скучной. Эвану это показалось неправильным – бросать книжку только потому, что она – скучная. Бросать, не разобравшись, даже не попытавшись вдуматься – нет, нельзя. И он попытался её читать. И уснул. А потом проснулся, а её уже не было. Он искал, правда, но потом его отвлекли, а потом все случилось, и их пересадили в другой вагон, а вещи потом кто-то принес в замок. Одним словом, он не знает, куда делась эта книжка, прости-прости…
Анита простила его хотя бы только за то, что теперь она точно знала – её дневник потерян в поезде. Поезд после всего случившегося, разумеется, обыскивали. Значит, есть шанс найти его, просто написав в аврорат.
Правда, у них теперь и без неё работы…
Но как знать, быть может, её письмо не усложнит им работу, а как раз облегчит?

Анита взяла свежий лист бумаги и стала писать.
Нет, сразу написать не получилось. Получилось и погрызть кончик пера, и вымазать все руки чернилами, и  извести несколько листов на черновик. После всех правок и мучений письмо выглядело так.

Написала. Погрызла перо еще. Вышло коротко и как-то безлико. Как и положено, наверное. На самом деле, она понятия не имеет, как писать заявление в ДОМП. Если бы она пришла туда и попросила в приемной бланк, ей бы дали, ей бы посоветовали.
Тут она подумала – можно спросить совета у аврора Саважа. Просто спросить – ничего ли она не упустила, только и всего.
Найти мистера Саважа было совсем нетрудно. Утром все дороги ведут в большой зал на завтрак. И стоять между мужчиной и его завтраком стратегически неправильно. Анита и не собиралась совершать такую ошибку. Она подождала его на выходе из зала.

- Мистер Саваж! Могу я посоветоваться с вами? Дело в том, что я потеряла в поезде одну вещь, и хотела бы её найти. Но, честно говоря, я не мастер писать заявления. Не могли бы вы посмотреть, не упустила ли я что-нибудь? Или может, написала лишнее?
Она вынула из кармана свернутый втрое листочек.

- В самом деле? Пятое… четвертое… - На короткое время взгляд Аниты стал неподвижным и очень сосредоточенным. – Ох, верно!
Еще неделю назад, спросили бы её, когда они возвращаются в школу, она бы без запинки ответила – конечно, четвертого! И в день поездки осознавала дату четвертым, без вариантов. Но вспоминая сейчас – вчера, позавчера… - она была уверена, что сошла с поезда позавчера! Целый день выпал у неё из прежде никогда не прерываемой временной цепочки. Как это произошло, она попробует разобраться чуть позже. Это же какое поле для размышлений – кажущаяся непрерывность, а главное, иллюзорная равномерность течения времени. А сейчас очень полезным было осознать, что целый день она потеряла неизвестно на что – на страх, переживания, ступор – будто этого дня не было вовсе.
Но самым важным было сейчас другое: её дневник нашелся! Не просто исписанные страницы – пережитые мысли. Анита облегченно вздохнула: не придется восстанавливать самое ценное, передумывать, вспоминать, перечерчивать. А она уже готова была даже на это.
- Это совершенно не секрет, мистер Саваж. Сейчас трудно сказать, кто предложил конкретную формулу, я или отец.  Задачу сформулировала я – мне очень хотелось, чтоб этот блокнот не был интересен никому, чтоб даже случайно не захотелось заглянуть. Но в книге заклинаний не было подходящей формулы, а сама я тот ещё мастер, и я обратилась к отцу. Малкольм МакГонагалл, быть может, вы его знаете? Он работает в Департаменте магических происшествий и катастроф. Мы придумали его вместе, перебрав несколько вариантов. Videtur amet - подошло идеально. А накладывать его я могу сама.

Анита остановилась, прикусив губу. Не смутилась, но себе сделала заметку: много болтаешь, о чем не спрашивают. На короткий вопрос надо уметь давать короткий ответ, а не растекаться мыслью. Вот не растекаться - это Аните удавалось далеко не всегда. Она любила поговорить про заклинания, про механику волшебства, про артефакты - ох, про них особенно. Разбирать формулы, анализировать, постигать внутреннее строение магии - почти так же, как разбирать магловские приборы и собирать их снова.

- Библиотека! Идеально! – Анита кивнула, даже не раздумывая. А о чем вообще было раздумывать? О том, что передать дневник из рук в руки – дело одной минуты, а «уделить время» – это от десяти минут как минимум? Об этом Анита сообразила подумать чуть позже, когда уже плюхнулась на лавку, положила на парту учебник и свиток с домашним заданием и вынула из кожаного пенала перо. И вот тогда-то, переведя дух, поняла – количество радости, отмеренной ей на сегодняшний день, просто-таки неприлично велико. К ней вернется её дневник – радость. Будет разговор – короткий, длинный, не важно, важно только, с кем и о чем. Этот разговор будет хорошим, она это предчувствовала. А предощущение радости в ближайшем будущем наполняло радостью вполне банальное настоящее с его уроками, формулами, суетой и несерьезной щенячьей грызней за количество пространства и область влияния в отдельно взятой классной аудитории в перерыве между занятиями.
Это предчувствие хорошего дня и замечательной встречи больше не выбивало её из колеи. Прежде она бы вся ушла в мысли  и переживания, извертелась бы, раздумывая о том, что же ей предстоит услышать, что она скажет в ответ, будет ли выглядеть достойно или снова опозорится. Теперь нет. Основной поток её мыслей был весь в учебе. В формулах и формулировках, в ингредиентах и температурных режимах, перемешивать строго по часовой, запишите основные признаки… Это было как  мчащиеся по Риджент-стрит автомобили – не остановить, не заставить свернуть. Но рядом, по тротуару сознания, неторопливо и размеренно шагала другая мысль – о чем мистер Саваж будет говорить с ней?
О том заклинании, под которым она прятала дневник? Так оно простое, чего уж, о чем там говорить… О её многочисленных недоизобретениях? Так половина из них  недоделана, а другая и вовсе из области фантастики и, может, вообще никогда не заработает. Любой ребенок-фантазер нафантазирует таких изобретений  три десятка за час. Мерлин! Там же на каждой странице яростный протест против Статута. Критика работы Министерства, наивные планы, как устроить мир, где маги и магглы будут жить, помогая друг другу… Неужели об этом? Наверное, об этом, да.
На короткий миг мысль-пешеход вышагнула на проезжую часть, нарушив порядок движения. Анита озадаченно нахмурилась, потерла рукой лоб. Строгая профессор тут же поинтересовалась, следует ли это понимать, как готовность ответить на вопрос. Почему нет – Анита ответила. Два потока мыслей снова разделились, порядок был восстановлен. Плюс пять очков Гриффиндору – мелочь, а приятно.
А еще, вспомнилось ей почти уже у самых дверей библиотеки, еще там все было честно-пречестно написано. И как вывезла в прошлом году Кристин на маленькую экскурсию по Лондону, закончившуюся танцами с магглами в клубе. Нет, все было хорошо, просто танцы, ничего больше, даже без драк. Но кто такая мисс Шафик, и что такое выход в Лондон к магглам для таких, как она. И, главное, ради чего? Совесть посмотрела на неё лучистыми глазами мистера Саважа. А еще в дневнике так подробно расписаны и другие её художества с финалом не столь благополучным. И как напилась с Джил этим летом, и как чудом унесли ноги от пары пьяниц, и как потом было плохо. Эти мысли прошлись неприятным холодком по загривку – вот стыдоба-то. Но сбежать от назначенной встречи даже не пришло Аните в голову. Если даже ей сейчас на пальцах объяснят, почему она неправа, что испортила и каковы последствия – пусть. Она потом решит, как ей быть.
В библиотеке еще не успело набиться много народу, только ребята с младших курсов, у кого было поменьше уроков. Мистера Саважа она увидела сразу, искать не пришлось. Ощущая где-то в лопатках и неловкость, и страх, и любопытство одновременно, Анита подошла к столу.
- Полдня пролетели быстро, даже испугаться не успела, - проговорила Анита с улыбкой. Хотела еще пожелать мистеру Саважу хорошего дня, но храбрость на этом как-то поиссякла.

Дневник лег в руки – будто старого друга обняла: привычно обхватила ладошками, погладила корешок и края. Странно. Раньше ей казалось, что она умрет, если её подруги заглянут в её записи. Ей казалось, жизнь перевернется и собьет её с ног. Но вот полузнакомый волшебник говорит, что прочел её дневник – и ей не стыдно, не страшно, не хочется ни убежать, ни умереть на месте. Это семнадцать лет так на неё действуют? Совершеннолетие навело порядок в голове? Или просто дело в том, что этому аврору она доверяет гораздо больше, чем своим легкомысленным подругам. Подумать – отметила привычно, будто поставила на страничке «NB!»
- Ничего страшного, - Анита легко качнула головой. – Было бы очень странно, если бы вы этого не сделали.
Не перелистала, а только привычным движением, не глядя, провела пальцем по срезу, взъерошила странички и положила записную книжку на колени. Не хотелось привлекать к ней внимание, этой книжице еще хранить и хранить секреты.
Прищурилась, припоминая, о чем и, главное, когда они договаривались с отцом насчет этого заклинания. Последний разговор был еще в прошлом году.
- Н-нет, кажется, еще не запатентовано. Сначала мы испытывали, как работает, хорошо ли действует. Потом я спрашивала отца, запатентовал ли он, а он отшутился, что скоро я вырасту и сама все запатентую. Сказал, принесу сразу ворох заявок – и все упадут, - Анита усмехнулась. Тогда слова отца очень её вдохновили, но теперь она понимала, что это была просто шутка. – А тут все как-то разом навалилось. Крестный, бабушка… И просто вылетело из головы. Я сделаю, обязательно, на каникулах. Может, к тому времени и магофон до ума доведу, найду заветное слово. Только вороха новых заклинаний все равно не будет. А вы хотите его использовать? Оно вам нужно? Если надо сделать патент поскорее, то, кажется, по почте заявки тоже принимают.

Оплатить – это прозвучало как-то странно. Как не из её вселенной. Не из её словаря. Чужое залетное слово. Анита попыталась его принять как данность. Что-то попросить взамен за заклинание? Это было разумно, но как же чуждо. Она даже растерялась, что же спросить. Чему ей хотелось бы научиться? Много чему, правда, но вот так в один миг не сообразишь, о чем спросить, тем более – взамен. Должно это быть равноценным или не имеет значения? Торговка из неё никакая. Если бы она умела выгодно меняться, пусть бы даже и знаниями, то наверняка как-то иначе представляла себе свое будущее.
Эта мысль стекла с неё, как вода с утиного пера. Потому что это было совсем не важным. Важным было совсем другое – мистеру Саважу нужно оставить эту крупичку знания при себе, закрытой, тайной. И вот это доставило Аните огромную радость – значит, она изобрела что-то в самом деле ценное. И оно заняло свою нишу – скрывающее заклинание и должно быть тайной.
- Не берите в голову. Вы и так уже многому меня научили. Не заклинаниям даже, а чему-то важнее. – Анита на мгновение отвела взгляд, рассеянно покрутила на пальце кольцо с чертополохом. Как перевести в слова это ощущение освещенности в мозгах. Когда пыль стерта еще не отовсюду, но уже видно, где нужно стирать. - Тому, как должно быть устроено в голове, наверное. Просто пользуйтесь им, а я никому больше его не скажу, сделаю вид, что его нет вовсе. А отец тем более не скажет, для него это просто баловство, разминка для ума.
Анита мягко улыбнулась. Знакомое чувство – вдохновляющее присутствие. И привычное место – библиотека. Она прежде часто садилась где-то здесь неподалеку от Барти, чтоб легче делались сложные уроки. Мысли в голове начинали течь в нужном направлении, не отвлекаясь. Сейчас было так же. Аните очень не хотелось признаваться себе, что она чувствует что-то очень похожее, и она исподволь искала разницу, но это была не важная мысль, и она занимала едва ли ручеек в потоке анитиных мыслей.
- На самом деле, вопросов у меня много. Но их бессмысленно задавать сейчас. Очень многое можно понять, только увидев вблизи, как это должно быть. Тот же магофон, который по идее должен быть использован магическими силовыми структурами – как из Хогвардса наверняка узнать…
Анита осеклась, взгляд на короткое стал остекленелым и рассеянным. В темном углу сокровищницы мыслей включился свет, яркая вспышка, озарившая ответ на еще даже не заданный вопрос. Как узнать, что будет удобно, а что неудобно? Да сделать так, как делается¸ потом провести испытание, например, на поле для квиддича… допустим, в условиях тренировки… экстремальные перегрузки, адресность и командное взаимодействие. И доработать в процессе. И заодно уж сразу метлу так же обкатать.
Анита тряхнула головой.
- Кажется, в вопросе снова спряталась половина ответа, - с улыбкой проговорила она. – Я напишу вам формулу.
Она вынула из записной книжки бумажку, оторвала чистую половину от очередного письма к Джилл. Написала Videtur amet и несложную траекторию движения палочки. Написала и передала Саважу.