Ремус вяло водил вилкой по своей тарелке на обеде. Есть совсем не хотелось. Джеймс уже подозрительно на него косился, переводя взгляд с еды на задумчиво-грустное лицо Люпина, но ничего не говорил. Пока что. Ремус покосился на него, вскинул брови, словно спрашивая беззвучно, что случилось. Поттер помотал головой и отвернулся с виноватым видом. Последние несколько месяцев он выглядел так непозволительно часто, но Люпин в какой-то степени был этим удовлетворен.

После того... случая они мирились очень долго. Надо сказать, что Ремус этим летом из упрямства и обиды так и не послал ни одного письма другим Мародерам да и на их не отвечал. Питер извинился перед ним почти сразу же после того злосчастного полнолуния, Джеймс и Сириус чуть позже, но Ремус был слишком зол, подавлен и испуган, чтобы простить их. Тогда ему казалось, что он не сможет это сделать никогда в своей жизни.

Время шло. Первую неделю Люпин боялся и носа показать из спален. Ему казалось, что Северус уже всем растрепал его позорный секрет, и теперь все ученики будут шарахаться от него, как от прокаженного. "Если это случится, - сказал сам себе тогда Ремус, - то я просто попрошу директора отчислить меня." Тем не менее, когда он выбрался в Большой Зал, никто на него даже не посмотрел. Он не сказал, пронеслось тогда в голове у Люпина. Северус ничего не рассказал. Почему-то от этого стало еще более стыдно.

Мародеры пытались извиниться еще раз, но снова ушли ни с чем. Ремус проводил все больше и больше времени в одиночестве в библиотеке, явно поставив себе цель прочитать все книги, и замыкался в себе. Наверное, где-то между написанием эссе по Зельям и чтением учебника по Защите от Темных Искусств в голову Люпина и пришла идея, что надо извиниться перед Снейпом.

Правда, как оказалось, сам Снейп не разделял желание Ремуса. Несколько недель он избегал оборотня, а потом, когда Люпин все же смог подловить его на лестнице после Прорицаний, с такой яростью отправил куда подальше, что Рему стало совестно.  Появилась мысль написать Северусу записку с извинениями, но ее пришлось отмести, потому что Снейп наверняка сразу бы ее сжег.

Это становилось навязчивой идеей. Люпин плохо спал, плохо ел, плохо жил, угнетаемый собственной виной. Дамблдор в личной беседе сказал, что он такая же жертва злой шутки Мародеров, как и Снейп, но Ремус знал, что это не так. Он зверь. Внутри него сидит монстр, чудовище, которое никто не может контролировать кроме толстых оков и крепких дверей. Монстр, который чуть не убил одного из учеников.

Пара месяцев лета никак не помогла успокоить Ремуса. Ему все еще было плохо; перед одним из полнолуний он плакал, как ребенок, жалея себя и мечтая просто умереть. А что, если он снова нападет на кого-нибудь? Что, если после этого извиняться будет уже не перед кем? Из-за всех переживаний он похудел, побледнел, весь словно выцвел. В тумбочке рядом с его кроватью скопилось несколько писем с извинениями, которые так и не были отправлены Снейпу.

В начале сентября Ремус понял, что злость на тупоголовых друзей утихла, и он простил их, пусть и держался теперь немного на расстоянии. У него осталось всего одно незавершенное дело, и именно из-за этого он сейчас сидел за гриффиндорским столом , вяло ковырялся в еде на тарелке и подавлял желание повернуться и найти взглядом Северуса. Он помнил, что сегодня у них есть сдвоенная пара со Слизерином, и надеялся, что ему удастся перехватить Снейпа после и поговорить нормально. Скорее всего тот его пошлет как в прошлый раз, но Люпин был готов пробовать снова и снова.

Пара тянулась невыносимо долго. Ремус, настроенный решительно на серьезный разговор с Северусом, все время ерзал на своем месте, кидал короткие взгляды на Снейпа, словно пытаясь угадать его настроение и нервно стучал пальцами по столу, выдавая свои эмоции. Кажется, такое подозрительное состояние Люпина заметили все, кому не лень, даже профессор, но, слава Мерлину, никто не стал приставать с расспросами.

Наконец, занятие закончилось. Неаккуратно складывая свои вещи и поднимаясь из-за стола, Ремус поглядывал за Северусом, стараясь не упустить его из виду и при этом особо не привлекать внимание. Мимо проходили ученики, спеша в другую аудиторию или в гостиную своего факультета, иногда задевая застывшего в проходе между рядами Люпина, но тот словно и не замечал этого.

"Как бы так сделать, чтобы нас никто не отвлек..."

Это все походило на какое-то сомнительное преследование и, будь они сейчас в магловском мире, то Северус мог бы подать на него в суд, но Ремус как-то не задумывался об этом. Ему хотелось наконец-то поговорить нормально, может быть, даже попробовать доказать Снейпу, что в обычное время он не опасен для него. Надежда на взаимопонимание все еще теплилась в Люпине, несмотря ни на что.

Северус, кажется, и сам понял, что разговора не избежать. Когда последний человек вышел из кабинета, а преподаватель скрылся в своей подсобке, чтобы подготовиться к следующему занятию, Снейп заговорил первым. Ремус, не ожидавший такого и уже минуты три подыскивающий слова, как бы ненавязчиво завести беседу со слизеринцем, вздрогнул и вцепился пальцами в потрепанный ремень своей сумки с книгами.

- Я, эм... - Ремус нахмурился, вздохнул и ссутулился, всем своим видом излучая вину. Неловко переступив с ноги на ногу, он продолжил, стараясь не зацикливаться на обидных словах слизеринца, - Я просто хочу поговорить, Северус.

Снейп все еще остался колючим, как еж, пытаясь задеть одного из своих обидчиков (и почти своего убийцу, но об этом Люпин даже думать себе запрещал), но он хотя бы  заговорил. Ремус решил счесть это за хороший знак и неуверенно улыбнулся.

-Я хочу извиниться.

Из подсобки послышался какой-то шум, видимо, преподаватель что-то там перебирал. Опасаясь быть услышанным, Ремус сделал маленький, совсем крохотный шаг к Северусу и сбивчиво зашептал:

- Мне очень жаль, что ты стал свидетелем того... Того, что было в Хижине. Я понимаю твой страх и нежелание видеть меня поблизости, это нормальная реакция, все бы так отреагировали, но я просто хочу, чтобы ты знал: я не желаю тебе зла. И тогда не желал.

Ремус понял, что все идет не по плану (пусть и план был крайне примерным), когда Северус смерил его таким взглядом, от которого любой другой ученик постарался бы убраться подальше. Ну, или вдарил бы смотрящему по лицу. Впрочем, Люпин ни то, ни то делать не собирался. Таких взглядов от Снейпа он уже натерпелся за все время в школе, так что, в какой-то мере, выработал иммунитет.

В любом случае, Северус явно хотел отделаться от назойливой компании гриффиндорца, и делал все, чтобы уйти отсюда поскорее, явно пожалев о том, что решил дать шанс поговорить. Ремус же, вцепившись в этот самый пресловутый шанс мертвой хваткой, ненавязчиво сделал шаг немного в сторону, вставая в проходе так, чтобы было невозможно пройти мимо, не коснувшись его. Ему было неловко прибегать к таким уловкам, лишь бы не упустить Северуса, но других вариантов не было. И дальше ходить с грузом вины на плечах Ремус уже физически не мог.

- Что? - слова Снейпа заставили Люпина сбиться с мысли и продумывания дальнейших объяснений и недоуменно нахмуриться, - Ох, я не собираюсь извиняться за них. Они сами виноваты в том, что не догадались, когда стоит остановиться.

Ремус мог бы добавить, что и сам был обижен на своих друзей-остолопов, зашедших в розыгрышах слишком далеко, но он не был уверен в том, что Северуса действительно это интересовало. Тот уже, к слову, закинул сумку на плечо и явно был настроен закончить этот разговор.

Люпин всегда был терпеливым, - попробуй тут им не быть, с такими-то друзьями! - так что то, с какой интонацией с ним говорил Снейп, его не задевало. Подняв одну руку, он смущенно растрепал волосы на затылке и прочистил горло, желая продолжить.

"Ладно, давай я попробую немного по-другому."

- Я хотел бы сказать тебе спасибо, Северус, - нервно дернув плечом, Люпин отвел взгляд на мгновение, а потом посмотрел прямо в темные глаза Снейпа, - Ты мог бы рассказать всем о том, что видел, или, я не знаю, отправить письмо в Министерство. Сказать честно, первое время я ждал, что за мной придут, но... Спасибо, что сохранил эту тайну.

Когда Северус резко меняется в лице, Ремус теряется, а потом, когда тот уже смеется в голос, издевательски и как-то... неприятно, он окончательно застывает, не зная, что стоит делать. Подозрительно глядя на слизеринца, Люпин переступает с ноги на ногу, ловя себя на мысли, что надо бы отойти с чужой дороги, раз Снейп так против. Впрочем, ничего сделать он так и не успевает.

Слова Северуса кажутся поначалу полным бредом. Ремус уже открывает рот, чтобы спросить, не сошел ли он с ума за те жалкие несколько секунд, что длилось его молчание до этого, но резко его захлопывает, чуть не прикусив язык. До него наконец-то доходит, что они все еще стоят посреди пустой аудитории, где, на секундочку, отличная акустика, и разговаривают между собой на такие компрометирующие темы. Резко кидая взгляд на дверь в подсобку преподавателя, Люпин понимает, что не так: шорох внутри прекратился, словно тот, кто внутри... прислушивается? От осознания этого Ремуса бросает в жар, и он ощущает, как стыдливый румянец некрасивыми пятнами покрывает его щеки. Он так увлекся собственными переживаниями и виной, что даже не заметил такой опасности! Конечно, Дамблдор вряд ли бы позволил скандалу разрастись и выйти дальше кабинета директора, но доставлять лишние проблемы совсем не хотелось.

Видимо, Снейп подумал об этом тоже, поэтому вцепился в чужое плечо мертвой хваткой и потащил однокурсника прочь из помещения. Отстраненно Ремус подумал, что наверняка на коже останутся красные следы, но сейчас на это было наплевать. Путаясь в собственной мантии и спотыкаясь о свои же ноги, он тащился за разъяренным, как сотня нунду Северусом. Их шаги гулко отдавались в пустых коридорах и таяли под потолком.

- Я не... - промямлил было Ремус, но откровенно струхнул перед такой яростью в темных глазах Снейпа. Аккуратно подняв руки в успокаивающем жесте, он смиренно ждал, пока Северус закончит свою обличительную речь. Ждать пришлось довольно долго. Наверное, это был их самый длинный разговор с самого первого курса, пусть и совсем не дружеский.

"Вот крику-то было бы, если бы нас сейчас кто-то заметил," - подумал Ремус, гулко сглатывая и смотря сначала в одну сторону коридора, куда утащил его Снейп, а потом в другую. Нет, никого. Слава Мерлину, все сейчас были или на занятиях, или в гостиной, так что их никто не мог застать.

- Северус, - мягким шепотом почти испуганно произнес Люпин, снова сосредотачиваясь на слизеринце перед собой, - Мы не друзья, но я не могу не быть тебе благодарным, как и ты не можешь принять эту самую благодарность. Давай сойдемся на том, что мы оба делаем это для очистки собственной совести.

Ремус поправил свою сбившуюся мантию, стоило Северусу только резко отстраниться от него и замереть в одном шаге. Перехватив свою сумку поудобнее, Люпин осторожно отошел от стены, не спуская взгляда со Снейпа, и все же сказал, прежде чем развернуться спиной:

- Спасибо все равно.