Сказать, что Крейн их министра не любил – это значило скромно промолчать, разглядывая вычурные картины в приемной оного министра.
Политика Минчума ему не нравилась с самого начала – точнее, не так. Поначалу он считал, что сменить дипломатичную Дженкинс в кресле министра на мага, который активно обещал решить проблемы было отличным и своевременным решением и, пожалуй, он даже сам был за него. Он был не прав – и получил от матери оплеуху, когда разговор зашел о политике. Точнее даже не оплеуху – он лишь развеселил миссис Лили Крейн, а потом получил в нос за то, что развесил уши и получил на них порцию лапши.
Матушка рассказала, что на своем веку повидала достаточно политиков, которые под соусом решения проблем подавали совсем иное блюдо – и она вовсе предполагала, что Гарольд ставленник тех самых Пожирателей. Но – нет, Лили Крейн тоже оказалась не права, но основное зерно в ее словах было, и было оно разумным.
Новая политика была введена исключительно для галочки и реального эффекта она практически не давала. Аврорат старался изо всех сил – но государство медленно и верно катилось прямиком к полицейскому строю, в котором борьба с внутренним врагом рождала собой заодно борьбу с правами и свободами граждан. Походя так.
И, естественно, Герберту этот процесс не нравился. Как не нравилась и политика Министерства в целом (как по отношению к оборотням, русалкам, кентаврам, нимфам и так далее, а также Статусу, запретам в магии и прочее, прочее – список бесконечен). По сути своей Министерство вместо того, чтобы занять позицию противоположную мнению Пожирателей (то есть, максимальном демократическую и либеральную) резко закрутило гайки со своей стороны, в целом сделав себя не протагонистом, а третьей стороной конфликта при вакантной второй.
Да и в принципе – слишком тяжелая бюрократическая машина радостно тонула сама в себе же на радость революционерам. Матушка выразилась, что лучшего министра в гражданскую войну и не найти – разве что Дженкинс была слишком трудна на подъем и брала не мерами «здесь и сейчас». Но некоторые моменты требовали срочных мер – например, введение обысков, упрощение получения ордера, формирование в аврорате нормальной сети соглядатаев, а не того, что называлось в ДОМП «Надзор», который помимо вычисления противника и сыскной работы занимался вообще в принципе всем, чтобы дать хитам или аврорам работать. А еще и за магическим фоном приглядывал и за Статусом следил.
Герберт матушку слушал и записывал, думая о том, что на самом деле хорошо может бороться тот, с кем плохо боролись в свое время – он видит минусы системы на раз-два. Жаль, что ее нельзя было порекомендовать аврорату как внештатного консультанта.
Собственно, после этих бесед, Герберт стал чуть лучше разбираться в том, что происходило в стане – это плюс. И он потерял доверие к нынешнему министру – это минус.
Нет, Крейн отлично понимал, что Минчум действует в меру своей испорченности – и такому банально никто не учит. Как воевать – вообще мало кто учит. В магическом мире не настолько часто случались гражданские войны, чтобы хоть кто-то был в курсе простого факта «а как же их избежать». Но Герберт говорил неоднократно – это не война, это террор.
И, увы, даже магглы с ним еще не научились эффективно бороться – кроме как попыток закрутить в своей стране гайки.
Хотя это был хороший повод для какого-нибудь Крауча стать министром. Интересно, Минчум об этом не думает?
Впрочем, конкретно сейчас – Герберт был уверен, что министр думает исключительно о том, как же отвязаться от него, Крейна, без репутационных потерь.
С ним Герберт общался… не часто.
Точнее, ему не рвались давать интервью, а он с министром, пообщавшись пару раз, более говорить не хотел.
И мнения был невысокого – уже как о человеке.
Лжец первостатейный – но удручало даже не то, что так прямо и не напишешь, а то, что писать-то особенно было не о чем.
Ну – лжец, а кто не. Ну ублюдок – а как будто есть другие политики. Ну подсидел Юджину и творит дерьмо – такова жизнь.
Впрочем, статьи, в которых Герберт проезжался по Министерству (огромное количество, да каждая) благодаря такому министру получались на диво сочные.
Но конкретно тут – тут не было особенных вариантов. Вся пресса уже взорвалась официальными комментариями много раз, официальные лица уже откомментировали – а Герберт все молчал.
Не то чтобы сказать было нечего – было, да все не слишком печатно.
Так что он хотел задать свои вопросы министру прямо лично – и посмотреть на реакцию. Может, этому материалу вообще не суждено увидеть свет.
Собственно, посыл-то укладывался в одну фразу: «шантаж – это очень грязный трюк, но мы, общество, поняли».
Крейн задумчиво посмотрел на помощника министра, который делал вид, что Минчум безумно занят. Да, конечно.
Особенно для Крейна.
Впрочем, если бы Герберту отказали в интервью… ну, они понимали, что он так бы не оставил. А тут – он уверен – Минчум пытался бы влиять.
Ну, удачи ему.
- Я тоже рад встрече, министр, - Герберт крепко пожал его руку и с интересом оглядел кабинет. Накурено, министр выглядит усталым. О, какой марафет-то, прямо картина «сложные дела такие сложные». – Вы выглядите измотанным, сэр, - Крейн активно играет участливого и заботливого избирателя, а сам внимательно отслеживает реакцию. – Последние несколько дней выдались для всех невероятно тяжелыми, - он сочувственно кивает сам своим словам и занимает кресло, чуть сдвинув его так, чтобы смотреть министру прямо в глаза. – Но я все же побеспокою вас своими вопросами. Мы можем начинать?

- Вам стоит взять передышку, мистер Минчум, - Герберт участливо качает головой и думает о том, что поить чаем гостей – прерогатива директора Хогвартса, а никак не министра магии. Но ладно, чай так чай – что ни говори, министр знал толк в хорошей кухне, хорошей одежде и хороших женщинах.
И это не было минусом для него ни как для политика, ни в целом – просто Герберту этот лощенный подход не нравился. При том, что на самом деле, министр не решил ни одной проблемы, решение которых обещал. Наоборот, некоторые вещи он в разы усугубил.
Но ладно, что его в том обвинять – Крейн не политик вовсе, он решает вопросы в меру своей испорченности. Да и не его работа – что-то решать. Скорее, его работа обнажить проблему, ткнуть в оную носом, а потом уже… что-то решать, да.
- Что ж, я пришел побеседовать об ужасном событии, которое потрясло всю нашу общественность. Нападение на детей, нападение на Хогвартс-экспресс и Хогсмид. Я слышал официальные отчеты, говорил с некоторым жителями деревни. Аврорат сработал максимально четко, как мог. И все же, как вы думаете – нападения могли избежать? Мы знаем, что в экспрессе были авроры – много авроров на самом деле. И тем не менее, Пожиратели напали на детей там, похитили профессора – она ведь вела и у вас, верно? Профессор кинулась защищать детей и вступила в конфликт, а вот авроры – они подтянулись к делу только после, - Герберт задумчиво повертел перо в пальцах. – Почему учитель стал жертвой при полном поезде авроров? Мы платим налоги и содержим целый аврорат – и тем не менее, на защиту детей выходит преподаватель трансфигурации и друг Альбуса Дамблдора, а Пожирателей помогают отбивать профессора школы, - Герберт покачал головой еще раз. – Вы вынесете им благодарность за неравнодушие, мистер Минчум?
А также, читателям было бы интересно, какие меры планируются по защите Хогварста. Сейчас там все несовершеннолетние дети Британии, вы не думаете, что школа – это удобная мишень для Пожирателей? И раз уж они уже один раз напали… кстати, ваше мнение – зачем же они напали? Были ли там их собственные дети – или же нет? Общество часто подозревает чистокровные семьи в содействии террористам – но как вы объясните нападение на студентов? Насколько я знаю, недалеко от эпицентра событий были Регулус Блэк и Марцелл Мальсибер – они уж точно из чистокровных семей с весьма явными взглядами. И эти дети могли пострадать в ходе столкновения. Почему Пожиратели пошли на подобное? Они ведь могли потерять поддержку тех, кто молча одобряет их действия – мало кому из их идеологических сторонников понравилась бы резня среди школьников.