Том не умеет колебаться: любое его действие или поступок полны категоричной решительности. Мир Лорда исполнен яркой палитрой, лишённой полутонов и намеков, и в этом паноптикуме он - точка отсчета, мера и мерило. Всякое иное видение чуждо Риддлу, словно пробравшийся под кожу паразит, вызывающий острое неприятие и желание прихлопнуть источник раздражения. На его пути к цели, вымощенному по кирпичику потом и кровью, с самых первых чар, слетевших с тонких губ, и до предсмертных хрипов последнего убитого им - все выверено и структурировано, выполняет свою четкую функцию в общем деле. Том знает каждого лично, как некогда царь Александр, вот только древний полководец не учёл людского непостоянства - и пала великая империя. Риддл такой ошибки не допустит. Его руки пронизаны сотнями струн чужих секретов, слабостей и сомнений: едва потянешь за ниточку, и нужная кукла выполнит предназначенную ей функцию. Такой метод требует множества усилий, но Лорд щедр: он многое положил в угоду собственного окружения, не жалея времени, сил и средств. А потому, стоит тонкой материи, соединяющей его руку с определённой марионеткой дрогнуть - он моментально чувствует едва уловимое движение, словно сопротивление воздуха, повисшеее сейчас плотным занавесом вокруг опущенной головы Барти Крауча. Младшего. Губы Тома трогает скепсис, со стороны читаемый как едва заметная улыбка. От влияния крови никуда не уйти: в момент слабости отцовские поганые черты скользят невидимой опорой в этом мальчике, глаз которого он сейчас предусмотрительно не видит, но знает - именно МЛАДШИЙ теперь даёт слабину, заставляя всегда безупречного Барти забиться в раковину собственных мыслей и сомнений. Туда, откуда его так трудно было вытащить. Лорд не винит мальчишку: в слабостях детей виноваты родители, сделавшие несовершенными своих отпрысков - тонкие губы сжались, и Риддл шагнул к Краучу, сидевшему за тяжелым и массивным столом в зале собраний, который пару минут назад свидетельствовал всю ставку пожирателей.
- Я чувствую твоё смятение, Барти, - его голос раздаётся за спиной юноши, но звучит обволакивающе, словно Том - повсюду. Альфа и Омега сошлись в этом высоком, окинутым чёрной тканью теле, заставляющем собеседника замереть, - расскажи мне, что тревожит тебя?
Он вдруг погружается на долю секунды в собственную память, чувствуя на плече руку другого волшебника, стоящего над ним точно так же, как он сам теперь возвышается над Барти. И вопрос звучит до боли похоже, отчего Риддл закрывает глаза, позволяя вскипевшей ярости раствориться в пустоте внутри себя. Эта рука с ухоженными ногтями и парой массивных перстней - эту руку он будет чувствовать на своём плече, пока не положит в гроб ее владельца.
У каждого свои демоны.

Отредактировано Lord Voldemort (2019-08-03 09:20:49)