У Барти были тяжелые дни. Но впрочем, с прошлого года он уже и не помнил когда были другие. Конечно, среди всего военного времени нет-нет, да и мелькнет светлый день. Вроде того, когда он находил тепло учительского объятия или время на не совсем рабочую прогулку. И это никак не отменяет того, что все эти светлые моменты вытирались из памяти и почти не были заметны на фоне дней, когда он сидел без сна в подвалах мунго в ожидании отчета или дней, когда приходилось смотреть как кислота уничтожает следы его собственных действий.
Его руки были в крови. Его мысли были в крови.
И все же это не позволяло снять маску, сыграть фальшивую ноту или оправдать почему он не может делать такие «простые» вещи как общение с теми, кто почти стал другом. «Другом тому, кем ты себя показываешь» - напомнил себе Барти, перекладывая папку с рабочими бумагами на другой край стола. Отсмотренные и проверенные документы теперь требовали отцовской подписи, а значит должны были лежать отдельно.
Прокрутив в пальцах карандаш, Крауч посмотрел на часы. До назначенного времени оставалось пятнадцать минут – дойти, пройдя мимо кафетерия и прихватив кофе и булочек на двоих. Может быть пару яблок из стола? Простая заботливость составленная из таких вот материальных вещей – часть образа, въевшаяся под кожу. Порой он порывается и в ставке подорваться заваривать кофе (порой даже позволяет себе это), а уж тем более комично пытается сделать это дома. В единственном месте что зовет домом, где домовики очень обижаются на его порывы.
Барти отложил карандаш в сторону, прикусил губу и последний раз взглянул на бумаги. В голове крутились недавние события. Снег. Лес. Два часа ночи. В голове и в легком кашле, который с тех пор Крауча почти преследовал.
Выйдя из кабинета, юноша позволил себе отключиться от выполняемых действий и уйти в свои мысли. Вернуться в Отдел Тайн где у него был свой угол, ласковый взгляд Рикарда и проект, оставленный на половине лишь ради того, что он обязан делать. Он вернется. В своих мыслях уже, в реальности – когда Милорд получит то, что ему полагается – Барти совершенно уверен, что сможет быть на своем месте и приносить тем самым пользу, когда дело достигнет победы. Может быть он отучится в аспирантуре хогвартса, пару лет потеряв на преподавании, но получив дополнительную базу, а может быть вернется сразу, что бы изредка давать уроки по приглашению: это будет решаться потом. Хотя провести какое-то время в Хогвартсе, снова поучится у профессора Макгонагалл – лучший способ восстановить силы после происходящего в ДОМП.
В следующий раз Барти вернулся в реальность уже протянув Дункану кофе с неловкой улыбкой.
- Я пропустил начала разговора, п-п-простите пожалуйста, - Крауч нелепо улыбается.
"И то как мы сюда пришли тоже"

- Мистер Саваж, пожалуйста, лучше ко мне на «ты» – Барти смущенно улыбнулся. На «Вам» он себя не ощущал примерно никогда. – И совсем не стоит волноваться. Не сложно было.
Барти постарался найти в себе улыбку. Думать стоило о трансфигурации, а все прочее так и оставить в коридоре и ряде совершенно машинных действий.
- О том, как все могло бы быть. Точнее о том, что стоит и не стоит делать. Когда закончится война. Например, простите, Дункан, но в моем случае уйти из ДОМП. Может быть вернуться в аспирантуру в Хогвартс. Знаете, мне всегда нравилось преподавание – у него есть какая-то своя магия – Барти положил на стол несколько бумаг исписанных за время с их разговора вероятными формулами – Что бы поднабравшись опыта и выполнив долг перед обществом уйти обратно в Отдел Тайн. Я… Знаю, что там мое место и оно способно еще немного меня подождать. Но возвращаться к нему надо не офисной крысой, забывшей всякое творчество и искусство магической науки и не тем, кому через несколько лет снова придется куда-нибудь уйти. С чувством выполненного долга. Как знаете, в монастыри уходили…. А вы? То есть понятно, вы Аврор.. И для вас война вряд ли кончится. Но все же.
Вдох. Выдох. Увлеченное спокойствие и сосредоточенность подменяют рассеянность.
- Трансфигурация. Хорошо что мы все же нашли время. - "Пожалуй это помещение подойдет для импровизированной гостиной Равенкло".

- Мне кажется, что подобными решениями я слегка предаю вас... Вы привыкли на меня рассчитывать – Барти чуть пожимает плечами. Человек, которого он показывают людям – тот кто волнуется об интересах других куда как больше, чем о своих. Он может извиняться за вот такое простое решение: я пойду и стану волшебником лучше чем есть сейчас, а не буду гробить себя в работе над бумагами. При том что работа над бумагами у него имеет куда меньше ценности чем у того, кем он является на самом деле.
Простая трансфигурация – азы превращения из «Барти» в «Бартемиуса», из волшебника пускай опасливого, слегка неловкого и стеснительного в сломленную маску чужих удобств и желаний. Барти проделывает этот фокус по пять  раз на дню, но сейчас почему-то ощущает себя уставшим.
- На произвол.. отца? – Барти позволяет себе поморщится – Ну уж нет. Я думаю, что не готов проверять что случится, если отец будет напрямую взаимодействовать… со всеми.
Барти догадывался. Будут проблемы. Конфликты.
- Знаешь, мне кажется это уже не совсем работа. Все на кого я смотрю… Просто уже не могут иначе. – Барти пожал плечами. Продолжать тему войны его не тянуло вполне закономерно: он прекрасно знал что методы эти не столь недопустимы, сколь вынуждены. Кто и зачем развязал войну… И отчаянно хотелось ткнуть Дункана носом в то, что когда граждане объединяются ради чего-то это всегда значит… что пора что то менять.
С скромной улыбкой Барти протянул Дункану расчеты. С точки зрения формул все то, о чем они говорили тогда при Блэке выглядело примерно так… Кроме пары уточнений: личных размышлений о возможности.

Крауч чуть удивленно посмотрел на Дункана.
- Положим умереть не совсем в нашем мире вполне возможно. И я даже не о ранениях, а о простом зелье живой смерти.
Барти вздохнул.
- Дисциплины связанные с людьми и их мышлением, а так же их эмоциями не являются моей сильной стороной. Но я могу предположить, что в случае гипотетической смены парадигмы власти некоторые Авроры, включая, например, Аластора, продолжат защищать не формальный закон и порядок в Британии а этически приемлемую для них версию. Не могу сказать что это хорошо или плохо. Это просто так.
Превращать трансфигурацию в разговоры о политике Барти не хотелось, а потому он выбирал наиболее пространные выражения.
- Мистер Саваж, заметьте, это просто опасения и наблюдения. Человека, который устал от войны. Никак не попытка кого-то обвинять и… Пожалуйста, вот мы снова только о ней и говорим. Но давайте все же о трансигурации? Мы кажется говорили о процессах изменений свойств. Одновременных и последовательных, я верно помню?