Marauders. Brand new world |
|
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » Marauders. Brand new world » Настоящее время » Хмурое небо над головой
ХМУРОЕ НЕБО НАД ГОЛОВОЙ
закрытый эпизод
|
|
|
|
◊ Участники: Rowena, Marcell Mulciber | ◊ Дата и время: 13 марта, ближе к вечеру | ◊ Место: Хогвартс |
◊ Сюжет: в последнее время их отношения итак были натянуты, как тетива лука. Искреннее непонимание и поистине Мальсиберовская упертость только усугубляли ситуацию.
Гибель близкого человека и переворот в Магической Британии - это еще одно испытание, которое нужно пережить. И, наконец, встретиться и поговорить.
Подобные встречи всегда оставляют некое чувство неудовлетворённости. Разочарования или, быть может, злости? Возможно, так. Разве как-то иначе можно описать словами то, когда все происходит не так, как было запланировано? Вряд ли.
Да что там говорить – последние события в жизни ясно напоминают о том, что многое происходит не так, как нам того хотелось бы. Что далеко идущие планы имеют свойства рушиться в мгновение ока. Что даже самая мощная магия бывает бессильна. Что нужно крепко сжать ноющую боль в кулак и идти дальше, несмотря на многое и многих.
Сейчас Ровена как никогда прежде уверена в себе.
Да, после встречи с деканами факультетов Рейвенкло и Гриффиндор, леди Мальсибер пребывала в напряжении. Она думает о том, что разговор с сыном откладывать все же не стоит – будет намного лучше, если он узнает о ее присутствии не от кого-то со стороны, а встретив саму мать. И услышит ее, а не, неправильные мысли.
Каждый не широкий шаг ее слабым эхом отдаётся от стен безлюдного коридора. Реакцию младшего сына предугадать можно, но нужно ли? Ровена была уверена, что ее мальчик не позволит негодования и злости, что остались с предыдущих встреч, взять верх над голосом разума.
Нужно просто найти Марцелла – остальное последует само собой.
Где он может быть?
Да где угодно! И с кем угодно…
Леди Мальсибер сжала пальцы в кулак. Не хватало ещё, чтобы сейчас она застала его с подружкой-Гриффиндоркой. Тогда можно разговор и не начинать – будет только хуже.
Ровена настолько глубоко погрузилась в свои мысли, что не заметила, как ускорился ее шаг. И, когда в другом конце коридора, ведущего к движущимся лестницам, показалась одинокая высокая фигура молодого человека, женщина приостановилась, коснувшись мягкой ладонью холодного камня стены.
– Марцелл! – мягко позвала его мать, рвано опустив руку.
Другие студенты на занятиях. Что же тут делал сын – вопрос, который она вряд ли задаст. Зато младший Мальсибер задастся вопросом, что же его мать делает в Хогвартсе. Или сделает поспешные выводы, которые, наверняка, будут еще и абсурдны.
– Здравствуй, сынок! – с присущей ей теплотой проговаривает леди Мальсибер, оказавшись на расстоянии вытянутой руки от сына. Едва касаясь провела ладонью по плечу и опустила руку. – Как твои дела? – ведьма посмотрела сыну в глаза. – Если желаешь о чем-то спросить, лучше отойдем куда-нибудь.
Они не виделись с похорон Рикарда. Да и тогда почти ничего не сказали друг другу, отдавая предпочтение угрюмому молчанию. Для каждого это было своей потерей. Что пришлось пережить после, Ровена не хотела даже вспоминать. А Марцелл с тех пор ни разу не писал ей. Она даже не знала, виделся ли с тех пор Марц с Эдди – муж не упоминал. Но точно не с начала марта. А тут произошло то, что произошло.
– Пойдем.
После того, что произошло – а Марцелл подозревал, что произошло вовсе не то, о чем радостно строчили газеты – дел у старост стало невпроворот. Да, школа испуганно притихла, но только для того, чтобы обострились все острые углы, поползли тревожащие слухи. Кто-то верил газетам и радовался. Кто-то угрюмо шептал: «Да Дамблдор бы никогда, все это ложь». Ученики побывшие в заложниках помалкивали. И нарастал молчаливый враждебный гул. Тот при котором даже Гриффиндорцы не бьют публично в лицо, а жестоко избивают в туалете неугодного так, чтобы он потом не мог сказать, кто это был.
Декан Спраут опустила его с проверочной по травологии, засчитав ее за прошлые заслуги, но попросила занести выжимку из лечебных трав в больничное крыло и передать от нее с запиской для профессора Бродмура.*
Марцелл так и сделал, еще и уточнил как состояние профессора на что получил только улыбку, покачивание головой и бесконечно фальшивое: «О, он идет на поправку».
«И будет на нее идти еще месяца два? Вроде как из «При смерти» он стал «чуть менее при смерти»?
Марцеллу нравился профессор Марк, он читал его книги еще до того, как этот человек стал преподавать и никогда не надеялся, что увидит его в живую, и к тому же сможет поговорить.
В жизни тот оказался чуть печальным, аккуратным и очень даже хорошим преподавателем, с которым можно было после уроков поговорить о путешествиях, о других странах и других магических традициях, что явно давало понять – нет единого правильного пути для магии.
Именно об этом думает Марцелл, когда идет обратно по коридору, толком не зная чем ему заняться, пока не закончится травология. Сперва, он решил, что матушка ему мерещиться.
Они не виделись с похорон дяди, на которых Марцелл вполне искренне плакал, как по нему, так и по своим двоюродным племянникам.
- Здравствуй, матушка, - сперва он хотел спросить, что она здесь делает, но сразу напомнил себе, что после всего случившегося в школе, ей было бы более чем естественно навестить сына.
- Я рад тебя видеть, и как можешь убедиться, я живой и не раненый после захвата школы. Страха конечно было много, но дядя научил меня этому заклинанию «Страх убивает разум». И оно очень помогает.
Он не слишком понял, какие у него должны быть вопросы. «Что происходит на самом деле?» А так ли он хотел это знать. Нет, узнать конечно надо. Но...
*согласовано
– И твой дядя был абсолютно прав, – Ровена коротко кивает в знак согласия и мягко берет Марцелла под руку. – Пойдем.
Произнесенные слова подобны острым шипам диких роз, что причиняют боль, не аккуратно взявшись за стебель благоуханного цветка. Ровена едва заметно хмурится, сдвинув светлые брови к переносице – щемящее чувство в груди все еще не оставляет ее при упоминании покойного брата. И волшебница сжимает тонкие пальцы в кулак, не позволяя себе погрузиться в поглощающие пучины отчаяния, которые все еще оставляют отголоски в женском сердце.
– Марцелл, я и не сомневалась, что с тобой все хорошо! – негромко, но с надлежащей уверенностью произносит миссис Мальсибер, глядя на сына, пока глухую тишину нарушают их мерные шаги. Кивает в знак приветствия магам, взирающих на нее с картин, но обращаясь к сыну, – в конце концов, ты – самостоятельный и, главное, ответственный молодой человек. – Каких-то несколько месяцев назад она подумала бы, прежде чем произнести такие громкие слова, вспоминая беседу с Марцем и Эдди в середине января. Но за это ничтожно малое время изменилось слишком многое. В мгновение ока. Будто бы перевернули сразу несколько глав, нарочито пропустив их, и продолжив читать дальше. – Как твоя учеба, сынок? Ты уже решил что-то по поводу дальнейшего обучения? Или подождешь еще лето?
Решил или нет – у него есть еще несколько месяцев, чтобы, наконец, определиться со своим будущим.
Она проходит в первый свободный кабинет, и оборачивается к сыну, когда тот поравнялся с ней. Дверь волшебница чуть прикрывает, не закрывая до конца, и не накладывая соответствующее заклинание – даже здесь у стен есть уши. А в стенах Хогвартса – и вовсе те, кому могут не понравиться ее слова. Но леди Мальсибер не намерена говорить лишнее сыну – ни к чему.
– Сынок, ты говорил с папой? – произносит она негромко, присаживаясь на стул придвинутый от ближайшего стола. И жестом руки приглашает сына сделать то же. Складывает руки перед собой на колени. Судя по тому, что младшенький не знал о прибытии матери в Хогвартс, Эдди с ним не говорил.
Вы здесь » Marauders. Brand new world » Настоящее время » Хмурое небо над головой
