Marauders. Brand new world |
|
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » Marauders. Brand new world » Законченные флешбеки » Для ищущих нет неизлечимых болезней
Для ищущих нет неизлечимых болезней
закрытый эпизод (Но если вы хотите - поговорите с нами)
◊ Участники: | ◊ Дата и время: | ◊ Место: |
◊ Сюжет:Расскажи мне о своей катастрофе.
Я приду среди ночи, если так будет нужно.
Не знаю, найду ли подходящие строки,
Но обещаю, что буду внимательно слушать.
Расскажи мне обо всем, что тревожит.
Для ищущих нет неизлечимых болезней.
Возможно, со мной случалось нечто похожее,.
И, может быть, я хоть в чем-то смогу быть полезной. (С)
Не самое ожидаемое приглашение на чай пришло Барти в четверг вечером. Вчитываясь в излишне формальное письмо, Крауч пытался вспомнить чем дал повод для таких приглашений, а особенно для «Мистер Бартемиус Крауч-мл». То, что Рудольфус хорошо относился к младшему из братьев Блэк делало его чуточку «особенным» в глазах юноши, но не до той степени, когда свое личное время стараются проводить рядом, да еще в таком тоне.
«Мистер Блэк, Серьезно?»
Тем не менее причин отказаться не было ровно никаких. Кроме «иногда меня раздражает то, как легко тебе дается желаемое. Например, сейчас». А это не причина, если ты стремишься сохранить нейтрально-теплые отношения.
В попытке понять к чему это Барти провел весь вечер четверга. Прежде, чем ответил столь же формально вежливо о своем согласии.
Мысли о том, что у Блэка что-то случилось были отброшены в первую очередь – тогда Регулус скорее обратился бы к своей кузине или к Рудольфусу. «Или еще к кому. Он же теперь высоко поднялся».
Во вторую были отброшены мысли вроде «Ему нужна моя помощь с магическими дисциплинами» - это вроде был пройдённый этап. Хотя, кто знает?
Только причем тогда тут «наши общие знакомые». Новости. «Хвастаться что ли собрался?».
Дом Блэков напомнил Краучу о том, что даже в таких семья каждый шаг может совершаться под грузом постоянно обращенных к тебе взглядов и регулярно проводимой оценкой твоих действий. За последний год Барти научился справляться с таким потоком ожиданий и даже выбирать как себя подать – спрятать нервозность за излишней вежливостью, а опасения – за очаровательными улыбками.
«Тело – один из твоих инструментов»
Врать Миссис Блэк оказалось просто – она охотно принимала на веру от чистокровного мальчика как комплименты, так и ответы о том, насколько у него все прекрасно.
«Будь тем, кем тебя хотят увидеть. В это верят проще всего».
Зашедший разговор об убеждениях чистокровных семей с трудом, но удалось уйти от темы убеждений отца.
«Не сложно говорить правду, меня ей тональность на ту, что приятна уху собеседника».
- Конечно, Отец много раздумывает о моей помолвке, но к сожалению в Британии осталось мало родов, не запятнавших себя сомнительными связями и убеждениями. Кроме того, ряд ограничений диктует и положение отца в Министерстве.
«По той же причине вы до сих пор не определили или не огласили невесту Регулуса? Не можете же вы делать это лишь из расчета, что на семью до сих пор косятся из-за Сириуса?»
Затем разговор как-то совершенно естественно соскользнул на тему годичной давности законов и военного положения.
- Как вы, Мистер Крауч, относитесь к принятым законодательным актам о расширении полномочий аврората?
«Вы весь год ждали, что бы это спросить? Полагаю, даже заготовили порцию ехидных ответов»
Барти быстро облизнул губы, вспоминая дословно заготовленную ложь.
- Миссис Блэк, наследнику дома не пристало обсуждать решения и идеи собственных родителей вне зависимости от личных убеждений. Как вы понимаете, мой Отец занимает важный пост в Министерстве и должен действовать исходя из интересов всех волшебников, без учета их достоинства. – Барти перевел взгляд на Регулуса и в глазах его почти сверкнуло «за это ответишь».
Миссис Блэк отлично сама отвечала на свои вопросы, если дать ей наводку. Так Барти смог изучить часть древа Блэков – ровно то, где случайным образом нашел собственное имя за спиной Вальбурги.
Когда леди закончила свой монолог он постарался улыбнуться настолько обворожительно, насколько смог научиться и произнес очень скупое:
- Вы совершенно правы, Миссис Блэк! – «Понятия не имею в чем».
«Регулус, если ты хочешь весь день молча слушать как твоя Матушка удовлетворяет свое любопытство, то можешь оставить ситуацию таковой. Если нет – сделай что-нибудь»
Мысленный призыв был связан не только с тем, что часы уже показали без десяти шесть, но и с тем, что Миссис Вальбурга была в опасной близости от темы матери самого Барти. Марион не была образцом в ее глазах. Много в чьих глазах не была, но это не та тема, о которой Крауч хотел бы говорить в чужом доме. Это вовсе не было в списке тем «первой вежливости». Как и тему о законодательных актах, но не отказывать же хозяйке дома?
Отредактировано Barty Crouch Jr (2017-05-07 14:15:05)
Регулус не сразу понял, как выразить то, что творилось у него в душе. Двадцать первое декабря стало Особенным Днем с двух больших букв, и никак иначе описать его он не мог – внутри остался только Милорд, кончик его палочки, боль в левой руке… сладкая, волшебная, особенная. Тогда никаких вопросов не было. И даже когда он добрался до дома, предплечье пульсировало и дрожало, перед глазами плыл туман… матушка почему-то не стала ничего спрашивать, но на следующее утро приказал накрыть праздничный завтрак. Так делали очень редко – на дни рождения членов семьи при их присутствии и важные даты, вроде свадьбы, не более того. Для Рождества и основных праздников существовали свои традиции, конечно. Леди Вальбурге хватило одного взгляда на сына и хорошо, что потом ее увлекли предрождественские хлопоты – отправить открытки, посетить тех и тех (Регулус не понимал то ли ему сиять как сияет матушка, то ли вздыхать как это делает отец, но все же старался быть предельно вежливым и улыбаться). К двадцать шестому декабря Регулус понял, что ему очень надо с кем-нибудь поговорить. Не с матерью, которая снова лишь повторит как она им гордится (и вставит шпильку как ее разочаровал его непутевый старший брат). Не с отцом, который, конечно же, отмахнется, у него же дела. А Рудольфус… Рудольфус привел его к тому, к чему Регулуса, кажется, направляла сама его судьба и жизнь, Рудольфус не оценил бы таких странных сомнений. Возможно, он бы сказал, что стоило бы подождать. Нет. Не стоило. Кузина Беллатрикс… Регулус не мог предугадать ее реакцию, точнее не мог представить в какой диапазон от матери до Рудольфуса она попадет. Все варианты возможны, и желания проверить у Регулуса как-то не появлялось.
А потом он вспомнил еще одного человека, к которому мог бы обратиться за советом. На четвертом курсе его же ничего не смутило, хотя они не были даже представлены? А Барти Крауч, тем более, входил в круг доверенных лиц Рудольфуса, но при этом он не был… как Рудольфус. Барти Крауч в глазах Регулуса стал чем-то тем, чем в какой-то момент перестал быть его собственный старший брат, пусть и не до конца. Не будь Сириус собой, со всем, что сейчас творилось в голове у Регулуса, он пошел бы к нему. Но… нет.
Эта какая-то слишком очевидная и, как все очевидное, кажущаяся неправильной идея пришла Регулусу в голову, когда он старательно пытался заснуть, рассматривая лепной узор на потолке в спальне. «Штукатурка мелко обваливается. Нужно попросить Критчера что-то с этим сделать. Штукатурка осыпается белой пылью…». Регулус не любил пыль. «Завтра – уже сегодня – наступит двадцать восьмое декабря, и можно утром написать письмо-приглашение». Сначала, правда, Регулусу все же пришлось согласовать чай с матушкой (отец тридцатого декабря все равно отсутствовал). Письмо получилось с первой попытки – очень вежливое и только вместо положенной подписи краткие инициалы. Вежливое согласие посетить его – их, семьи – дом пришло в тот же вечер четверга.
Чай привычно накрыли в гостиной на втором этаже. За последние год Регулус редко видел Барти Крауча, но отметил, что тот – кажется – стал как-то более… представительным, что ли, как и положено наследнику одной из семей Списка 28? Очень вежлив, очаровательно улыбается, прекрасно поддерживает беседу с матушкой. Которая, конечно же, не упускала возможности найти слабое место у своего собеседника. Хотел бы Регулус уметь так вести светские беседы… но высказать собственное мнение за ее словами казалось излишни. В случае взглядом на место чистокровных семей в мире Магической Британии он был с ней согласен, а затрагивать тему свадеб очень не хотелось. Регулус знал, что где-то в ящиках стола отца должны быть договора с их невестами – его и Сириуса – и понимал, что стоит ему закончить школу, как их извлекут на свет и будут пытаться что-нибудь придумать. Сириус точно не будет жениться на сговоренной девушке. Нет уже никакого Сириуса. У рода Блэк один сын и один наследник.
В ход, кажется, пошло последние оружие леди Вальбурги – закон, изданный мистером Краучем-старшим год назад. Закон, каждую строчку которого уже успели обсудить (Регулус лично не присутствовал при этих беседах, но о них упоминал, как ни странно, отец), но ни разу – с кем-нибудь из Краучей. Во всяком случае в этой гостиной и этом доме. Регулус напрягся, подаваясь было вперед, чтобы остановить или мать, или Барти Крауча, или их обоих... Но Барти обворожительно увернулся от ответа ("как у него так вышло?"), хотя – судя по пойманному взгляду – не то, чтобы не заметил и простил. В чем-то он в этот момент был неуловимо похож на Ориона Блэка – таким же «вы совершенно правы», наверное – какое отец часто кидал матери поверх газеты. Видимо, совершенно не вслушиваясь в то, что она говорит. Время двигалось к шести. Хватит. Регулусу и так уже казалось, что скоро что-то внутри его взорвется, и никакой Той Самой Беседы, которую хотел он сам, не случится.
- Матушка, - Регулус медленно встал, заставляя ее перевести взгляд с гостя на сына, - я прошу позволения лишить вас общества нашего гостя на некоторое время, - дождавшись, когда она кивнет, чуть поджав губы, Регулус вызвал домовика, чтобы тот убрал явно ненужную леди Вальбурге посуду, и направился к лестнице наверх. Прежде он успел кинуть взгляд на Крауча, давая понять следовать за ним наверх. Табличка на двери. Школьные учебники. Фотография факультетской команды на камине. Пробковая доска с вырезками у кровати. Комната как никогда напомнила Регулусу, что он еще студент, что он младше, что, наверное, это… Крауч, конечно же, вошел первым.
- Присаживайся, - закрыв дверь, Регулус указал на пару стульев у камина. Несколько не понимая, как же начать разговор, он теребил запонку на запястье левой руки. Подарок на Рождество, конечно же, змеи и серебро. Предплечье никак не выдавало себя. Остался просто рисунок на коже. – На самом деле мне просто надо с кем-нибудь поговорить, - неожиданно для себя коротко и честно выпалил Регулус.
Стараясь не влезть случайно в семейные отношения дома Блэков, Барти постарался сгладить ситуацию все той же очаровательной улыбкой и обещанием непременно еще когда-нибудь прийти на чай к фамилии. Обязательно, когда Мистер Блэк будет дома. Конечно же, поговорить о политике отца в Министерстве и ни в коем случае не о Сириусе Блэке. Совершенно не важно как там его дела в Аврорате. Совершенно не важно все, что связано с непутевым сыном Миссис Блэк.
Последовав за Регулусом, Крауч отметил что городские дома как всегда располагают его к себе той самой эпохой, когда платья уже перестали занимать всю лестницу, но общество было еще преисполнено потрясающего традиционализма. Такие как этот городские дома в Эдвардианском стиле были одной из его не очевидных страстей. Барти казалось удобным жить в таком, а их планировка очаровывала своей уместностью и последовательностью. В сравнении с этим собственный дом Краучей казался ему излишне вычурным и огромным для трех человек.
Дом Блэков не производил на него настолько трепетного ощущения – его словно старались украсить сверх меры и подчеркнуть свое магическое и не магическое богатство. А эта вычурность заставляла Крауча задавать слишком много вопросов. К счастью, все мысленно.
Две двери на этаже. Одна, безусловно, принадлежала Регулусу – об этом свидетельствовала надпись на двери – вторая, скорее всего, Сириусу Блэку. Интересная сентиментальность – дверь не выглядела запертой, словно возвращения старшего сына все еще немного ждали.
Табличка на двери Регулуса заставила Барти сменить очаровательную улыбку на ехидную и обернуться к хозяину комнаты:
- Мне трактовать это как достаточно ясно выраженное разрешение?* – Подмигнув Регулусу, Барти вошел в комнату и огляделся. «К сожалению, разговоры с людьми невозможно спланировать, если ты не знаешь темы. Во всех ситуация, когда разговор не твоя инициатива ты оказываешься в позиции слабого».
Осмотреться в помещении – возможность найти тему прежде, чем ее озвучат и, следовательно, выиграть время.
Несколько шагов по комнате – задержать взгляд на фотографии Квиддичной команды. «Никогда не играл. Отцу бы не понравилось подобное увлечение, да и времени просто не было на это…. Регулус должен об этом знать.»
Школьные учебники – а что еще можно найти в комнате школьника? «Все еще самый приятный вариант, однако учебник трансфигурации лежит не верхним, а значит маловероятно. Регулус положил бы его сверху и начал бы разговор как будто бы кстати. Просить прямо ему еще в тот раз было неловко».
Крауч остановился рядом с доской с вырезками. Конечно – все, что можно найти в газетах о Лорде и деятельности организации, включая все варианты заметок о «кровавом рождестве». Барти прикусил губу. «Самое вероятное – тема нашего разговора затронет круг наших общих знакомых» - Протянув руку, Крауч расправил одну из фотографий. Метка в небе над местом действий извивалась и переливалась слабым зеленоватым свечением. Хотя нет, свечение дорисовывала собственная память, а на фотографии только змея выползала из черепа и возвращалась обратно. Крауч даже помнил, как это было красиво. Вот эту конкретную метку в небе он наблюдал не будучи участником акции. Сквозь привычные британские тучи зеленое сияние прокрадывалось опасностью, обещанием венной дороги и надеждой. Своей, нестерпимо черной, но правильной по внутренним законам.
«С учетом его письма – новости. Новостей не так много. Неужели ты все же решил похвастаться, Регулус?»
Обернувшись к хозяину комнаты, Барти постарался не выдать на лице своих опасений.
«Неужели иметь младшего брата так сложно?»
Кивнув Регулусу, юноша занял один из стульев – тот что позволял ему наблюдать за вырезками на стене.
«Первое – понять тему разговора. Желательно сразу придумать как увильнуть от неприятных ее моментов».
- Рад видеть тебя в добром здравии, Регулус. Полагаю, рождественские каникулы не успели пресытится разговорами о твоем Брате? – Отвлеченная тема, ставящая Регулуса в более неудобное положение, чем самого Барти. Сейчас Краучу слишком нужно было время. Невозможность определить границы диалога заранее заставляла его нервничать, а это не то, что стоило показывать младшему. «Настолько успешному Младшему»
Поведение Регулуса не укрылось от взгляда Крауча. «Все же хвастаться? Неужели ты настолько мелочен? Тебе не достает лавров от семьи?»
- Я постараюсь тебя выслушать, но мне не будет легче это делать, если ты продолжишь стоять и теребить рукав. – «Не думай о людях хуже чем они есть только потому, что тебе очень хочется так думать».
* Табличка на двери Регулуса «Не входить без ясно выраженного разрешения Регулуса Арктуруса Блэка»
О табличке он как-то подзабыл, и ехидное замечание Барти вызвало улыбку – искреннюю и одновременно отражающую замешательство Регулуса. «Да, да, конечно, о чем это ты» - успел подумать Регулус, но не сказать. Он следил за тем, как Барти осматривает комнату – ищет за что зацепиться? Хочет задать вопрос? Фотография – проходит мимо. Он, кажется, не состоял в команде, да? Учебники – да, точно, четвертый курс, но сейчас Регулус не до трансфигурации. Вырезки – ах, да… Регулус едва не рванулся сам поправить замявшуюся фотографию. Она была очень красивой, он даже специально просил именно эту из редакции «Пророка» (хорошо, что некоторые крупные их репортеры встречались на ужинах в его круге общения), и ему прислали. Но в итоге Крауч говорит ровно о том, о чем Регулус совершенно не хотел бы слышать.
- Эта тема никогда не надоест моей уважаемой матушке, - Регулус едва заметно поморщился, но как будто оттаял от своего собственного места, и сел на соседний с Барти стул. Отпустил руку. «Хватит. Ну что это такое, как будто маленький, тебе уже почти семнадцать лет!», тем более, что замечание Барти его задело, и жест этот вышел весьма резким. – Я не знаю, какие именно последние новости о… наших друзьях, тебе известны, но Милорд признал… нет, наверное, все-таки решил, - Регулус как-то сам не заметил, что высказал вслух то, что обычно предпочитал только думать – что я достоин получить от него Метку, - он замолчал, прикусив губу. Сжал левой рукой подлокотник стула – такой привычный, сколько раз он читал здесь, при свете камина и свечей? – Не стоит говорить так, но я не знаю, не уверен, насколько это правильно. Нет, в смысле… - Регулус встрепенулся, и где-то вот так, в таких мелочах, как едва дрогнувший голос было видно, насколько на самом деле все Блэки похожи друг на друга. И насколько вежливо-холодная маска младшего трещит по швам. – Мне не кажется, что я сделал достаточно, чтобы мне оказали эту честь. И… может быть, хочешь вина или кофе? – чай, после гостиной, он все же не предлагал.
Задевая тему Сириуса Барти был уверен – Регулусу будет не комфортно. Так и вышло. Однако, это совсем никак не помогало не чувствовать себя самому подобно тому – совершенно неловко. Слишком они оба были уязвимы для чужого мнения – как бы оба не пытались обратное показать.
«А сейчас что-нибудь приятное, что бы не испортить отношение своей потребностью выбить ему почву из под ног»
- Прости, пожалуйста. Вся эта история уже стала дурой шуткой для нас всех. Я совсем забыл насколько это может быть неприятно. – Барти нашел в себе силы на теплую улыбку. Вспомнив, как матушка смотрела на него после ссор с отцом. То, что она пыталась передать ему взглядом он постарался вложить в эту улыбку.
«Все же хвастаешься да, мерзавец?» - Вышло как-то беззлобно, но скрыть досаду не удалось – пальцы чуть жестче сжались на подлокотниках и Барти драно, почти дергано вздохнул. «Это я нервничаю или он?».
- Ты сомневаешься в себе? – Барти очень хотелось сказать что-то вроде «Милорд знает, что он делает» потому что эти слова он повторял себе девять дней. Глотая досаду, раздражение от каждой мысли об этом и даже обиду. Такую простую, совершенно ребяческую – чем он, в свои шестнадцать, лучше меня? Но Темный Лорд не может ошибиться. Даже в этом. И если мальчик получил метку – значит заслужил. Ставить это под сомнение – глупо. Как бы колко не было внутри. Как бы не хотелось… что?
Не раз уже Барти вспоминал чувство, когда отец выражал недовольство теми его успехами, что сам Крауч считал достижение. «Недостаточно» и «Ты можешь стараться лучше».
Слишком легко было признать – «я не достоин». С пятнадцати лет Барти пытался отучить себя говорить так, ощущать это так. Сейчас оказалось сложнее прежнего.
- Почему? Ты ведь совершил… что-то по настоящему достойное, так? – Барти улыбнулся. Подавляя в себе желание подскочить на ноги и пройтись по комнате.
- Расскажешь как это вышло, Регулус? И… кофе. Пожалуй, лучше кофе.
«Ты ведь за этим меня позвал? Что бы рассказать какой ты замечательный? Давай»
Теплая улыбка Барти неожиданно придала внутренней уверенности. Кажется, он верно понял, кого именно надо было позвать, иначе бы это не было так. Ему правда надо было выговориться, это все-таки так важно… и почему-то именно сейчас, с этого неожиданного упоминания Сириуса, вспомнилось детство. Мать тогда долго ругалась на него, и Регулус убежал, спрятавшись в своей комнате. Он не мог терпеть, когда на него повышают голос, у него не получать сдержать эмоции, и тогда, в детстве, к нему приходил старший брат. Больше брата у него не было, зато… возможно, нет, возможно, у него есть Рудольфус и Барти?
- Да, - честно ответил Регулус, пытаясь поймать взгляд Барти. Пытаясь сам выглядеть уверенней в своем ответе. Да, сомневается. В себе как в наследнике дома Блэк. В себе как в правильном носителе воли Милорда. Только в себе как в чистокровном волшебнике и верном последователи Милорда Регулус был точно уверен. «Но стоило ли так торопиться? Стоило ли…», - Я делал то, что должен был делать, - он заметно нахмурился. – Критчер! – домовик появился тут же, как только его позвали. Регулус не первый раз казалось, что его приказам эльф следует охотнее, чем отца или матери.
- Что вы хотели, мастер Регулус? – тот низко поклонился, вытирая руки о подобие одежды.
- Накрой, пожалуйста, кофе для меня и моего гостя, - взглядом Регулус указал на Крауча, которому эльф тут же поклонился отдельно. Прежде, чем исчезнуть, чтобы появится снова с подносом. Кажется, леди Вальбурге он подавал периодически не слишком свежие сладости, но Регулусу – никогда. И, при всем неказистом виде домовика и его же дурном характере (об этом знал Регулус, но точно не знал Крауч) с молодым хозяином он был безукоризненно вежлив. Маленький столик освободили от учебников и поставили на него поднос. Прежде, чем снова исчезнуть, домовой эльф заслужил благодарную полуулыбку Регулуса.
– Угощайся, пожалуйста, - Регулус широко повел рукой, улыбаясь Барти. – Милорд дал задание для группы, куда меня включили. Ты… нет, возможно, не знаешь, но я хотел бы заниматься историей и созданием артефактов в будущем, оно было связано с одной подобной вещью. Я просто понял, что именно надо сделать, - Регулус сделал паузу в своем рассказе, - и мне правда кажется, что этого должно было быть недостаточно. Почему я, а не ты? – он не смог скрыть искреннего замешательства на лице.
Удивление было искренним – впервые, за весь диалог именно тем, что было внутри. У него были свои полутона – «маленький хвастун, что ты хочешь услышать от меня? Что ты все делаешь верно?».
По себе Крауч знал, как иногда важно быть признанным. Но неужели этому мальчику не хватило матери, что явно скакала вокруг него? Что хвалила его и восхищалась им, ведь все знают как Миссис Блэк хотела этого от своего сына. Внимания Лорда – ведь метка это признание к которому каждый достойный чистокровный так или иначе стремиться. «Неужели тебе мало их, Регулус?»
Барти невольно представил себе реакцию отца, если бы он был на месте Регулуса. Что-то вроде «как ты посмел». Конечно, отец был бы в гневе. И вероятно – в ужасе. Хотя все зависит от того, кто бы держал власть в своих руках в это время.
Появление домовика дало Барти фору – подумать о своем ответе. Не сказать то что хотелось.
«Как ты смеешь думать, что Лорд может ошибаться?!» - Барти позволил этой мысли скользнуть полуулыбкой на лице. – «По одному лишь тому, что хочешь услышать от меня что-то.. что-то вроде очередной похвалы?»
Крауч взял в руки чашку и пальцы сами скользнули оглаживать ободок – это успокаивало внутреннюю бурю.
- Ты говорил это прежде, Регулус – Барти постарался улыбнуться точно так же, как в прошлый раз, но сейчас ощутимые трещинки скользили в его выражении лица.
«Этого действительно должно быть недостаточно. Блэк. Мать. Почему я не удивлен?»
На последних словах Барти дернулся, резко поставил чашку и подскочил. Развернувшись, отошел к доске, стараясь скрыть злость за дрожью.
«Почему не я? Ты спрашиваешь меня об этом? Ты смеешь спрашивать меня об этом?!» - Барти прикусил губу, стараясь унять эти чувства. – «Ты, за бесценок получивший то, к чему многие идут годами, сбивая руки в кровь? Или это наказание за не самую идеальную семью?». Барти посмотрел на метку на фотографии, вспоминая это ощущение – воодушевление, которое захватывает с головой. «Неужели я хуже лишь потому, что делаю все чего он желает? Разве я допускал ошибки?»
Барти мысленно сам дал себе пощечину. Нет. Лорд не может ошибаться.
Он развернулся. Блеск его глаз был почти безумным.
«Как _я_ смею сомневаться?»
- Покажи..? – Воля Милорда не может быть оспорена. Он знает, что и зачем. Знает, что так верно. И сомневаться в том, что для Барти у него свой план – глупое ребячество. Но разве не ребячество делает нас идеалистами? Разве не оно позволяет увлекаться и искренне, всем своим сердцем, верить в идеалы. В стяги.
Отредактировано Barty Crouch Jr (2017-05-07 21:18:22)
Что-то изменилось. Самую малость, но изменилось, и Регулус пока не мог понять что. Что-то, вызванное его словами. Он улыбался, он даже помнил слова Регулуса, сказанные… когда? На четвертому курсе, кажется, да? Но что-то в этом было не так. Что? Регулус нахмурился, когда Барти резко подскочил и отошел к доске, будто бы изучая ее и ища в ней что-то новое. Его так задел простой вопрос? Регулус правда считал, что Барти Крауч был более достоин – как бы неправильно было бы обсуждать волю Милорда! – чем он сам. Барти был в организации намного дольше, Барти больше сделал для Милорда, это было бы справедливо. «Что такое справедливость? Следование закону, следование правилу, извечный закон. Чистокровные выше, чем все, кроме разбавил свою кровь. Милорд ведет Магическую Британию к процветанию. Это справедливо. Быть младшим сыном, женится на сговоренной невесте, продолжить род. Это справедливо. В чем я сомневаюсь?...» - кофе обжег губы, и это ощущение вырвало Регулуса из замкнувшихся в круг мыслей. Барти молчал, его спина дрожала, и Регулус соврешено точно не знал, что с этим делать и даже что, на самом деле, сказать. Кроме…
- Прощу у тебя прощения, если мои слова тебя задели, - Регулус встал, собираясь подойти к гостю. «Иначе бы, наверное, Барти так не реагировал, да?» Но его движение тут же осеклось о движение Барти. О его слова. Об этот странный блеск – почти безумный, яростный – в обычно спокойных карих глазах. – Д… да, конечно, - именно это заставило голос Регулуса дрогнуть. И еще неожиданность, конечно. Он замер, медленно поднимая левую руку на уровень груди. Запонка и так почти расстегнулась, но почему-то сейчас не сразу поддалась пальцам. Накрахмаленный манжет рубашки легко закатать, движение за движением открывая предплечье и рисунок на нем. Уже померкший за последние дни, но все еще ярко различимый на коже. Череп и змея, как на газетных вырезках, но не движимые, застывшие, контрастирующие с бледностью и белым хлопком. Знак его избранности. Знак, которым он на самом деле гордился, и сейчас, при взгляде на Метку, часть сомнений Регулуса будто бы развеялась.
Он протянул руку Краучу, и сразу могло показаться, что Регулус чуть расправил плечи и в целом выглядел уверенней. «Да, она моя».
Непривычно пристальный взгляд – яркий, цепкий. Одна точка – словно только одна вещь сейчас имела хоть какое-то значение. Барти следит за каждым движением Регулуса молча. За тем, как чуть заметно изменилось его лицо, отражающее удивление и… «О, ты извиняешься передо мной? За что, Регулус?»
Дрожащие пальцы, теребящие запонку. Рассеяно и нервно, словно не может совладать со своими движениями. Не то, что ожидаешь от Блэка, но то что можешь понять у своего младшего брата. У того, кого приняв правила игры, стал считать своим младшим.
«У тебя нет права злиться на него. Это только твоя вина. Посмотри на него. Он ищет твоего совета, а не гнева. Не горечи твоей собственной недостойности».
Манжет рубашки идеальный как все у этого семейства – репутация, имя, кровь и, конечно, положение. А ведь наследник дома есть воплощение всех фамильных чаяний. Что же, плохо у Краучей с будущим, что поделать.
«Ты этого не достоин. Отец всегда это знал»
Кожа. Рисунок, знакомый настолько, что узнаешь его и в едва различимых контурах. Где угодно.
Барти делает шаг и перехватывает запястье Регулуса рукой, смотрит глаза в глаза. В его – все так же пляшущаяся одержимость. Колкая зависть пробегается по коже дрожью и Барти облизывает нижнюю губу, переводя взгляд на предплечье Блэка. Коснувшись узора пальцами свободной руки, Крауч почти впал в оцепенение. Линия за линией. Повторение узора одинаково хорошо выжигаемого в небе и на коже.
Змея, ползущая вниз почти по венам. Змея, пропитывающая кровь своей силой. Соединяющая в целое столько разных душ и имен.
«Милорд, он правда достоин?» - Вопрос тихий, почти несмелый. Тот, что не требует больше никаких ответов и подтверждений. Конечно да. Темный Лорд не мог ошибиться.
«Что стоит вечность служения, если это не верный путь? Если каждый шаг оказывается в конечном итоге ошибочным?»
Барти почти заставляет себя прийти в себя – поднять голову на Регулуса. На его лице – открытом, эмоциональном, каким Регулус едва ли когда-то его видел – нет и тени юношеского нервоза. Есть вся его сила – настоящей преданности.
- Если _он_ так решил, Регулус – Голос дрожит, но снова появляется улыбка. С тем самым теплом, что было в начале. Словно бы слова Блэка не задели струны внутри. Те, от которых отчаянно билось какое-то черное и злое чувство. Сдержанное. Забитое. – Значит ты достоин. Возможно, он видит в тебе того, кем ты станешь позже? И если ты не считаешь себя достойным сейчас это делает тебя лишь чище и лучше. Лишь ближе к праву обладать этим знаком. Не возгордись, помнишь?
И отпустив руку Регулуса почти отшатнулся. Очень быстро все снова изменилось. Барти сел на стул, возвращая в руки чашку и так же любовно касаясь кончиками пальцев ее ободка. К нему снова вернулась эта теплая улыбка. О прежнем – только оттенок выражения, едва читаемый подтон в улыбке.
- Тебе страшно? – «Простая игра. Не теряй его доверия.»
*Согласовано
Отредактировано Barty Crouch Jr (2017-05-07 22:13:52)
Прикосновения Барти неожиданно одновременные холодные и горячие. Метки никто не касался с тех самых пор, с Йоля, кроме самого Регулуса – ни мать, ни отец, а кто еще ее видел, никто, да? В касании этих пальцев – дрожь. Зависть? Нет, почему, откуда? «Это не то, чем хвастаются. Это знак твоей избранности, выжженный на коже и сердце. Знак, в котором не надо сомневаться. Знак… справедливости?».
Барти схожего роста, хотя, кажется, сутулиться и это не так заметно. У него карие глаза и русые волосы. Он хрупче, чем даже сам Регулус, хотя себя он никогда не считал образцом. Он совсем другой и одновременно – «смотри, каким стоит быть!». Огонь в глазах Барти обжигает и одновременно с этим неимоверно льстит. «Ты лучше!». Он, кажется, что-то прошептал одними губами, но Регулус не слышал. Сейчас, в этот момент, это не важно. Это странное ощущение, когда одновременно хочется вырвать руку, разрушить все это, и оставить ее, наслаждаться моментом, продлить его еще на мгновение.
А потом Барти поднимает голову, и в его глазах – преданность. Идее. Милорду. Самому этому знаку, отпечатанному на коже Регулуса и на сердце у каждого из них. В чем он сомневался? Зачем он это делал? Только ли это из-за того, что он почему-то ощущает себя где-то не на своем месте? Слова Барти обжигают сердце и одновременно добавляют уверенность. Его улыбка касается каких-то струн в душе, и сейчас эта сжатая на запястье рука кажется протянутой для дружеского рукопожатия.
- «Спасибо» - шепчет Регулус одними губами, слишком тихо, чтобы это можно было услышать, и улыбается, - Спасибо, - повторяет он громче, и как только Барти отпускает его руку, почти падает на стул и залпом выпивает кофе. За чашку он берется правой рукой. – Да, - честно отвечает Регулус, не зная, что еще сказать сразу. – Я не знаю, что будет дальше. Нет, знаю, мы все делаем правильно. Я не об этом. Это что-то другое, - Регулус осекается, пытаясь вернуть вежливо-холодное выражение лица, смыть с себя этот неположенный поток эмоций, который сейчас накрывает его. – Что-то во мне, - он поворачивает голову, рассматривая герб рода Блэк, висящий на стене. Сириус такой же сбил, а Регулус, конечно же, нет. Во всех спальнях этого дома висел герб. «Никогда нельзя забывать кто ты». – Быть верным последователем Милорда должен наследник семьи. Как Мальсибер. Как Рудольфус. Как ты.
Барти держит себя в руках, но взгляд нет-нет, да скользнет на все еще расстегнутый узор, на плохо виднеющиеся знакомые линии. Те, что говорят о человеке и его убеждениях куда больше, чем громкие слова.
- Тебе повезло, Регулус – И отголосок зависти звучит в его голосе, но этот отголосок не желает зла. Наоборот. Словно говорит «я хотел бы быть на твоем месте, но не забрать у тебя то что тебе дорого». – Не в том, что получил Метку. Это не везение, это заслуга.
«Ему не нужно слышать от тебя все то же, что он слышит от своей семьи. Скорее всего».
Глоток кофе и Барти откидывается на спинку стула, стараясь подчеркнуть свою расслабленность.
- Я понимаю твой страх, - Улыбка меняется отвлеченным спокойствием. Барти смотрит на узор метки на стене. Там – много дней назад в ярком небе над городом. – Это большая ответственность. Выбор, который определил всю твою жизнь. И сомневаться это нормально. Ты получил свой знак. Знак того, что ты теперь взрослый. Что ты выбрал путь. Что ты все делаешь верно. Возможно, для тебя это еще слишком тяжело и… Я бы хотел, что бы ты мог еще немного насладиться покоем и юностью, но ты сам знаешь. За стенами этого дома война. Настоящая война, в которой есть враги и сторонники. В которой убивают.
Барти облизывает губы.
- Ты наследник семьи, Регулус, как бы тебе не было тяжело это принять. – Крауч встает, отставив пустую чашку с кофе и подходит к Блэку. Опускается на одно колено напротив него и ловит руку. Ту самую, с меткой.
- Ты не хуже нас лишь потому, что в наших руках право первородства. Ты выстоял в битве с искушениями и испытаниями, которые многим из нас не грозили. Ты вырос достойным наследником в тени своего брата, Регулус, и тебе пора выйти из этой тени.
«Что бы я хотел услышать после этого? На рубеже своей жизни?»
- Ты не один.
Отредактировано Barty Crouch Jr (2017-05-08 00:15:43)
- Я знаю, - коротко ответил он, кивая Краучу. – Хотя не знаю в чем мое везение. В том, что я занял место, предназначенное другому? Нет, не это, - Регулус смотрел на Метку на предплечье с нескрываемым восхищением. Укрывать ее обратно рукавом совершенно не хочется, она красива. Слишком красива, чтобы ее прятать. – В той ответственности, о которой ты говоришь? В том, что мерное течение жизни такой, какой она должна была быть у людей нашего с тобой круга, - Регулус сделал явный акцент на этих словах, выделяя их, - было нарушено войной, о которой ты говоришь? Должно закончить школу, жениться на девушке, договор с которой скреплен родителями, продолжить род. Почему все не так, как нас… - он неожиданно осекся, будто бы не уверен в том, что у Барти все было совсем так же, - меня всегда учили? Барти, что ты делаешь?! – скрыть свое удивление у Регулуса не вышло, но он все-таки не вырывает у Барти руку. Это слишком странно. Это не должно быть так, и Крауч не должен стоять перед ним на одном колене. Ну почему?! Только потому что Милорд отметил его? Одарил его этой милостью, выделяющейся на коже, показал, как он достоин! – Я… - Регулус закусил губу. – Спасибо. Спасибо тебе!
Все эти слова отзываются внутри, как будто рассеивают огромный туман, затуманивший его разум и заставляющий холодеть сердце. – Я правда боюсь будущего, но… так легче. Возможно, я могу чем-то помочь тебе?... – Регулус чуть склоняет голову к одному плечу, внимательно смотря на Барти. Ему правда искренне хочется помочь, у него кажется никогда – с тех самых пор, когда брат предпочел компанию гриффиндорских выскочек и грязнокровок – не было человека, с которым он правда мог выговориться и услышать что-то подобное в ответ. Со всеми остальными он должен был держать лицо. Сейчас он почти об этом забыл, и только герб на стене намекал на то, что пора бы, конечно, вспомнить… порыв встать, чтобы Барти перестал находиться в такой странной – что тут говорить, именно странной – позе Регулус подавил. Как и порыв обнять Крауча за плечи, впрочем, но это хотя бы понятно почему - он рисковал выломать себе плечи.
Он такой несчастный, словно загнанный ребенок. Неужели вся его семья не способна дать этому юноше то, чего он просит? Того, в чем он нуждается?
Конечно, у Барти был пример собственного отца и семьи с лживым отношением. Идеальной снаружи и совершенно разбитой внутри. Маленький локальный ад. Дом, в котором невозможно находиться, не задыхаясь от лицемерия. И все же дом Вальбурги казался совершенно другим. В нем, кажется, искренне любили своих детей. Но за любовью часто прячутся требования. Посильны ли они для Регулуса?
«К Младшим братьям всегда столько смешанных чувств? Столько сомнений? Как Рудольфус всегда жил с этим чувством – желанием защитить и таким опасением?» Барти вспомнил уроки Рудольфуса и то чувство легкости и силы, которое приходило к нему, когда Лестрейндж его поддерживал. Кажется, это было именно тем, что нужно Регулусу. Сыграем?
Он поднимается на ноги, обхватывает плечи Регулуса и прижимает его к себе.
- Боишься. Бояться нормально, Регулус. Знаешь… я тоже боюсь. И едва ли есть кто-то, кто никогда не сталкивался с этим чуством. – Барти прикусил губу и заставил взгляд сконцентрироваться снова на фотографии - Что будет завтра? Как измениться наша жизнь? Кто из нас знает ответ на этот вопрос? Разве что Милорд.
Отстранившись, Барти положил руку на плечо Регулуса.
- Жизнь однажды станет мирной, Регулус. Но мы отвечаем за то, какой будет Магическая Британия. За каждого, кто будет в ней жить. Пусть наши жизни не будут мирными, пусть в них будут черные дни. Моменты, когда мы будем сомневаться. Наши дети, а возможно и мы позже, получим то, чего достойны по рождению.
Помолчав он совсем сменил воодушевленный высокий тон на иной.
- Знаешь, я горжусь тобой. Ты сделал то, для чего я слишком слаб. – «Я сказал это вслух? Не важно».
Барти постарался собраться с мыслями. Сейчас было не время для всей его внутренней бури. Для вех вопросов "Почему" и "Что он сделал".
«Надо перевести тему, иначе он съест сам себя этими переживаниями»
- Ты уже решил, чем займешься после школы?
Регулус резко напрягся под его руками, это можно было ощутить. Отец мог потрепать по голове или, позже, пожать руку. Мать поцеловать в лоб. Брат обнимал когда-то, когда Регулусу было не более десяти, но после того близкий контакт скорее был для него редкостью – команда перед вылетом на поле обнималась в круг и жала друг другу руки, Сириус в школе мог огреть по плечу (неприятно, это насмешка, а не попытка поддержать, или хотя бы так воспринимается), руку кузины при встрече вежливо поцеловать, а ее супруга пожать…
Но прикосновение не было неприятным, нет, наоборот, оно как будто заставляло растаять лед внутри, расслабиться, дело что-то проще. И Регулус позволил себе выдохнуть, податься на встречу и упереться головой в плечо Барти.
- Милорд говорил, что мы не должны бояться, - тихо заметил он. Мать дарила громкие лозунги и «какой ты у меня хороший сын…» до первого момента, где Регулус хоть капельку что-то сделал не так, как она ожидала. Он не мог вспомнить момента, когда последний раз это было, но понимал, что этот внутренний червяк всегда сидит у него внутри. Что мать будет недовольна. Будет кричать на него как кричала в детстве – и как потом кричала на Сириуса. Регулус в эти моменты старался уйти в свою комнату или хотя бы сделать достаточно непроницаемое выражение лица.
Он встал со стула, будто бы рука Крауча на плече потянула за собой. Стоя рядом они казались одного роста, хотя Регулус отмечал, что Барти все-таки выше ростом – хоть и заметно сутулился. Наверное, тут он сравним с Сириусом. Почему Регулус уже второй раз за одну мысль вспомнил старшего брата?! Возможно, потому что все те слова, которые сейчас говорил Барти, стоило бы говорить ему – говорят, что семью не выбирают, но, видимо, врут. Регулус сейчас был в этом совершенно уверен. Или друзей? «В чем состоит разница между другом, наставником и братом?» – Ты не слаб! – он резко вскинул голову, - Я… я не могу знать причин, которые побуждают Милорда, но они точно не в твоей слабости, - по лицу Регулуса скользнула тень всех внутренних эмоций, он несколько несмело улыбнулся и попытался посмотреть тепло, как смотрел на него самого Барти. Попытался отдать то, что дали ему. «Это же правильно, да?»
Резкая смена темы позволила отступить в сторону, стараясь не врезаться в стул. Регулус вызвал домовика, чтобы тот повторил кофе – дополнительно Критчер принес несколько небольших пирожных. – Раньше я думал взять дополнительные курсы где-нибудь за рубежом, например, в Салемском Институте, а может быть даже Дурмстранге... Вероятно, отец обнародует брачный контракт, но мне пока неизвестны его сроки. В любом случае сейчас все будет иначе, я никуда не уеду, если буду нужен здесь… тебе, организации, Милорду или своей семье, - говоря, Регулус аккуратно поправил, наконец, рукав и застегнул обратно манжету рубашки, скрывая под белым хлопком Метку.
Часы, стоящие на каминной полке, пробили семь вечера. Время начинало клониться к тому моменту, когда или нужно пригласить гостя отужинать вместе с хозяевами дома, а только после того проводить домой, или следует вежливо раскланяться сейчас.
- Возможно, ты согласился бы отужинать со мной и моей семьей?... – в его взгляде, поднятом на Крауча, был только вопрос и ничего более. Возможно, Регулус был бы рад, если Барти останется, но подозревал, что чета Блэков будет его стеснять (отец как раз собирался вернуться сегодня на ужин), да и сам Регулус предпочел бы остаться один (возможно, даже не спускаясь в столовую сегодня, но это же придется объяснять матери…). В ответ, впрочем, Барти на какое-то время задумался… и кивнул, явно соглашаясь, что и подтвердил словами:
- Да, хорошо.
Ужин, который в доме на площади Гриммо, 12, накрывали в восемь вечера все время, сколько себя помнил Регулус. Этот день не стал исключением, и отец правда вернулся к назначенному часу. Даже – видимо, из уважения к гостю, без газеты. Обсуждали последние светские новости, немного политику и все это в той форме, которая не могла вызвать излишних конфликтов. Или просто наличие супруга несколько утихомирило нрав леди Вальбурги? То, как держался Барти, отдельно восхищало Регулуса – когда он так научился? У кого? Чего этого при этом не хватало ему самому? Впрочем, он подумает об этом потом.
Или, возможно, поговорит с Рудольфусом.
*согласовано
Вы здесь » Marauders. Brand new world » Законченные флешбеки » Для ищущих нет неизлечимых болезней
