Аппарация - дело не долгое. Даже если это аппарация в несколько ходов. Но на то, что бы собраться уходило время. Нет, у Руфуса не было проблем встать в любое время ночи - и учеба, и служба и воспитание способствовали появлению возможности оставаться собранным в любой ситуации. Но сейчас, когда ранний подъем был не необходимостью, а собственным желанием, Скримджер предпочел растянуть удовольствие. Пол часа ему вполне хватило на то, что бы привести себя в порядок, выпить кофе, любуясь неспешно светлеющим небом за окном, и дойти до ворот поместья, где заканчивался барьер. Посох сегодня он оставил дома.
Выпавшая утром роса сегодня замерзла и каждая травинка была покрыта сединой изморози. Еще пара часов и вставшее солнце все растопит, день вряд ли будет холодным, но именно такую хрупкую красоту осени Руфус любил больше всего.
Он никогда не участвовал в охоте. Отец считал убийство животных пустой тратой времени, которое можно потратить на исследования, и что он зарабатывает достаточно, что бы не приходилось добывать еду таким варварским методом. А дед и вовсе считал, что воин и охота - несовместимые понятия. "Хочешь на кого-то поохотиться - охоться на людей." Отрезал он когда-то, когда внук поднял тему. "Вокруг слишком много магглов, что бы тратить время и силы на животных."
И теперь Руфус чувствовал немалое любопытство от предстоящего действия, которое минимум два поколения его предков считали недостойным. Любопытство, которое стоило бы испытывать подростку, а не тому, кто третий раз готовился стать отцом.
Когда в глазах рассеялись неприятные искры после аппарации, Скримджер почти готов был признать, что несколько разочарован. Холм, маггловские дома, похожие на кучки нагроможденного камня...
- Доброе утро. - Тем не менее, Руфус не собирался показывать, что ожидал чего-то иного. К тому же... К тому же, он прекрасно знал, что далеко не все открывается сразу. Определенно, у Антонина должен был быть какой-то план, не на магглов же, на самом деле, они будут охотиться? Скримджер протянул руку, в глазах отразилась теплая улыбка, едва коснувшаяся губ. - Каменные джунгли и двуногие звери?

Руфус слушает с интересом, чуть наклонив голову на бок. Он верит, что действительно будут зеленые леса и разнообразные звери, Долохов не стал бы лгать или насмехаться. По крайней мере, это то, во что стоит верить.
- Думаю, справлюсь. Справляюсь же с мантикорами. - Он серьезно кивнул, заодно наклоняя голову, что бы принять цепь. Странно завитую, увешанную медальончиками цепь. - Мы не умрем с голоду, даже если отдадим им всю добычу.
Открывшийся пейзаж завораживал и едва не выбил воздух из легких сменой декораций. Руфус довольно прищурился, отходя с поляны следом за Антонином, все еще оглядываясь по сторонам и невольно касаясь пальцами лежащего на плечах "пропуска".
- Это... Это даже больше, чем я пытался представить. - В глазах был скорее все тот же восторг подростка, у которого вдруг исполняется заветная мечта.
А вот некоторые вещи действительно стоило оставить. Скримджер снял мантию, которая точно мешалась бы при активном движении, передавая ее на сохранение. Остальное, включая палочку, в процессе мешать не должно было.
- Если честно, я никогда раньше не охотился на животных. Отец и дед считали это пустой тратой времени. Пару раз, когда был достаточно взрослый для этого, я участвовал в охоте на забредших в наши владения магглов. Дед считал, что я должен уметь охотиться за думающей добычей и не испытывать лишних сомнений. А потом он умер и отец стал просто выпроваживать их за пределы нашего леса и усилил барьер.
Руфус не имел привычки распространяться про этот эпизод в своей жизни и жизни своей семьи, но это было достаточно давно, что бы наказывать было уже некого. Он не считал, что его старший родственник был ужасным человеком, или что подобное как-то повлияло на его дальнейшую жизнь. Даже считал его по-своему правым. Но сам подобную традицию продолжать не стал, разделяя мнение отца, что время можно потратить более полезным и приятным способом. К тому же, то, что привез с собой со Скандинавского полуострова Алвис Хэмминг Скримджер для современной Британии не особо подходило.
Руфус же, тем временем, направился к гиппогрифу. Животное выглядело достаточно спокойным и обученным, что бы не вызывать особых сомнений. Кланяться, даже перед такими созданиями, аврор никогда не считал нужным. При общении с любым животным, как и любым человеком, главное - спокойствие и уверенность в себе и собственных силах. И они сами поймут кто из них выше по статусу.
- Так что, жду твоих указаний и советов. Выбирай, наставляй, я весь внимание. - В словах не было ни грамма сарказма, только искренность.

- На родине деда это тоже не считалось чем-то зазорным. У каждого свои традиции. - Руфус пожал плечами, показывая, что никого не осуждал и осуждать не собирается. Не в этом случае так точно. Скандинавские маги, пожалуй, до сих пор не особо отличаются гуманизмом, что же говорить о том, что было сотню лет назад. И потому Скримджер только похлопывает доставшегося ему гиппогрифа по холке, готовый при любом проявлении недовольства с его стороны обхватить клюв. Реакции ему точно будет достаточно.
- Я изучал в школе как обращаться с магическим зверьем, но меня больше интересовали опасные хищники и драконы, если честно. Никогда не думал, что буду ездить верхом.
Руфус легко запрыгнул в седло, продевая ноги в петли и прислушиваясь к ощущению большого и сильного зверя под собой.
- Спасибо за помощь.
Было не сложно признать, что он чего-то не умеет и в чем-то не является лучшим. Даже, возможно, получал удовольствие от познания чего-то нового, того, что до этого момента не знал.
- Ты меня заинтриговал своими бочками, теперь мне интересно как это. - Настроение ползло вверх, как встающее над горизонтом солнце. Оно еще какое-то время не будет слепить глаза даже если смотреть прямо на него. - А аппарировать внутри заповедника можно? Лучше знать, может, мне стоит до того, как взлетим, оставить эпитафию. Иначе, зная Вену, на моей надгробной плите окажется что-нибудь крайне едкое, но непечатное.
Пока они еще были на земле, Руфус поспешно собрал волосы в хвост, завязывая их лентой, что бы не лезли в глаза при полете. Все же, одно дело - драка, и совсем другое - бороться с ветром в открытом небе, на высокой скорости и вниз головой.
- Договорились, начнем с мелочи, накормим Астру и Сидра, а потом перейдем к добыче для обеда.
Руфус, все же, рассмеялся, поглаживая перья гиппогрифа. Ощущения были приятные. Полеты на метле Скримджер откровенно недолюбливал, не понимая зачем заниматься подобными глупостями, но живое создание, умеющее думать, оказалось совершенно в другой категории.

Если что-то не знаешь - повторяй за тем, кто знает и доверься тому, кто знает. Потому Руфус внимательно смотрел что и где затягивает Антонин, запоминая, на будущее. В следующий раз он уже справится сам. И только кивает, усваивая информацию. Если что, можно будет перенестись на землю. "Техника безопасности на охоте." Мысленно усмехается, тоже пристегивая палочку. Опытный аврор, конечно, и так был уверен, что не выпустит ее из пальцев, но если можно подстраховаться - лучше это сделать.
Раз-два-три-четыре. Короткий разбег животного, взмах сильными крыльями, и ощущение, будто мир разом просел под ними. Тряска каждого шага сильных лап сменилась более плавным раскачиванием крыльев. Они взлетели вверх, туда, где их уже ждал Антонин, мягко, все еще прощупывая силу воздействия, направляя животное широким полукругом. Руфус постепенно осваивался, когда стоит тронуть коленом, когда потянуть за узду, с какой силой воздействовать. А когда можно отпустить управление, доверяясь инстинктам умного создания. Ветер, пусть и под чужими, а не своими, крыльями, казался самой надежной опорой, даже более надежной, чем далекая земля. Совсем не те же ощущения, что от метлы, не оставляющей ощущения такой надежности. Здесь и сейчас это был не способ, не метод, не соревнование. Это была свобода.
"Не будь я львом, точно был бы кем-нибудь крылатым..." Мысль была привлекательной. Иметь свои крылья, а не полагаться на чужие, быть свободным полностью, принадлежать небу... "Хорошо, что не крылатый." Иначе Скримджер не стал бы возвращаться в человеческую форму, полностью отдавшись свободе и полету. Забыв все, что его связывало с миром людей.
Хотелось увеличить скорость. Хотелось совершенно хулигански полететь низко над землей, лавируя между деревьями на предельной скорости, что бы ветер свистел в ушах, а глаза даже не успевали послать сигналы мозгу - когда уворачиваешься от ветвей исключительно инстинктивно, не успевая обдумать или построить маршрут. Хотелось взлететь высоко-высоко вверх, и камнем упасть вниз, хватая лапами неосторожного зверька и от самой земли снова взмывая вверх. Подбросить добычу, ловя на лету пастью и, крепко сжав острыми зубами, насладиться хрустом костей и вкусом свежей, еще теплой крови. А после, уставший и сытый, залететь куда-нибудь высоко в горы, в свою пещеру, где, наконец, опустить лапы на землю, давая отдых натруженным крыльям, и, свернувшись в теплой и уютной глубине, спать, набираясь сил для следующего дня.
Руфус мотнул головой, отгоняя привлекательное видение, и направился ближе к Антонину.
- Куда дальше? Веди. - Он смотрел на друга полными восхищения и глубокого удовлетворения глазами человека, который открыл для себя новое, неизвестное до этого момента, удовольствие.

Руфус продолжает внимательно смотреть и слушать. Даже если бы объяснения не сопровождались красноречивыми жестами "Где только научился?", все было бы попятно. Впрочем, лишними вопросами Скримджер не задается, он сейчас не на работе, а задаваться подобным не на работе в отношении друзей не имеет смысла. "Охотники тоже своего рода "армия"".
- Ты прав, останавливаться не интересно.
Наверное, в каждом мужчине живет мальчишка - тот, который любит прыгать по крышам зверинца, тот, которому нравится бесстрашно совать руки в клетку мантикоре, тот, который, впервые опробовав полет верхом, хочет подхватывать добычу свисая головой вниз, вместо безопасных методов. Тот, который верит в своё бессмертие и неуязвимость.
Только у взрослых этот мальчишка не так часто имеет возможность показаться во всей красе, как у детей.
Руфус кивает, придерживая своего зверя, пропуская Антонина вперёд, а сам срываясь следом, отлично понимая, что не перещеголяет того в вывертах в воздухе, но при этом стремясь доказать скорее самому себе - что все может.
Умное животное, явно хорошо тренированное, само понимало что от него хотят, не смотря на определённую неопытность всадника, который, как раз, понимал не очень.
"Все же, свои крылья были бы надежнее. Ими управлял бы я"
Некоторое время понадобилось на то, что бы понять с какой силой куда и что прикладывать, и в итоге Руфус просто предпочёл доверится Сидру.
"Какое говорящее имя..."
Мысль вызвала приступ смеха, сдержанного, вырвавшегося только смешинками из глаз.
Действительно, сегодня без палочки им будет лучше. Когда рядом волшебные существа, можно довериться им. Можно не изменять искусственно и не упрощать процесс. А упрощать Скримджер не любил, предпочитая бросать вызов себе и прежде всего себе.
Крутая спираль по действию оказалась более дезориентирующей, чем аппарация, голова закружилась, не давая понять что из сияющей синевы небо и должно быть над головой, а что вода и обязанно плескаться внизу. Руфус крепче ухватился за седло, давая себе время привыкнуть. Он тренирован, не может быть полет на гиппогрифе сложнее... всего, чему он учился.
"Упрямство меня погубит. Если раньше не справится авантюризм"
- В бесконечность и дальше! - не важно услышат его или нет, это был больше крик души, который стоило выпустить наружу.
- Вперед, где эти кролени?
Руфус оценил и был благодарен за предоставленную возможность освоится, но сейчас он не хотел и не собирался быть разумным и сдержанным аврором. Сейчас, когда его не увидит никто посторонний, он может позволить побыть мальчишкой.

Услышать что ответил Антонин особо не получилось, но это было не так важно - и без того умное животное следовало за тем, кто несся впереди, и по повадкам гиппогрифов становилось отчетливо понятно, что сейчас вот как раз и начнется самая приятная часть охоты.
Действительно, Астра ускорилась проносясь над кустом, откуда выскочила стайка зайцев с оленьими рогами. Повторить фокус и тоже пнуть куст на лету Руфус не рискнул, здравый смысл подсказывал, что ноги ему еще пригодятся, когда Вена будет их отрывать если что-то случится, и потому мысленно поблагодарил спутника, что тот оставил эту миссию целиком на себе. Вместо этого он подогнал своего зверя, подчиняясь охотничьему инстинкту, чувствуя, как внутри ворочается его анимагическое "Я", как встает дыбом грива, и едва удерживая себя от обращения прямо в воздухе, давая развлечься Сидру, догнать беглецов, нанося удары крепким клювом.
Первый заход - промах.
- Ну же, давай, ты можешь.
Не факт, что гиппогриф его услышал, но второй заход тоже не принес результата.
- Я сейчас спущусь и быстрее тебя догоню их.
Руфус старался, что бы в голосе было поменьше ехидства, только почти безобидное подначивание.
- Давай договоримся. Ты ловишь мне кроленя - а потом я ловлю тебе что-нибудь посущественнее.
То ли уговор удался, то ли его просто не слышали и Сидру повезло, но третий заход дал результат, сильный удар - и Скримджер внимательно смотрит как именно более знающий Долохов подбирает зайца. Повторять настолько головокружительный поворот он бы не рискнул пока, все еще дорожа своей головой, хоть и ребяческий зуд все намекал, что можно бы попробовать, что то, что умеет простой человек ему, тренированному аврору, будет тем более по плечу. Но для здравого смысла подобный аргумент аргументом не был, потому Скримджер тратит время на еще один круг, в нужный момент переворачиваясь и подхватывая мертвого зверька с земли, закрепляя его, и уже высматривая следующего. Еще несколько тушек, и можно будет считать, что его обед удался и исполнить свою часть договора - добыть еду для постаравшегося зверя. А пока прекращать полет не хотелось, тем более, Руфус едва успел войти во вкус взаимодействия с кем-то еще.

Бегущая в их с Сидром сторону добыча дразнила не такие уж и потаенные уголки души Руфуса, как и достаточно заметный для, в какой-то мере, звериного обоняния, запах крови уже добытой тушки. Он действительно никогда не охотился, даже в зверином виде. Дрался - да, много раз. Оборонялся, иногда нападал, но никогда не охотился. И никогда это не было развлечением. И, пожалуй, сейчас Скримджер готов был утверждать, что многое потерял.
Во второй раз направить гиппогрифа не составило труда. Стремительное движение клюва, но зверек успел отпрыгнуть в сторону, и снова пришлось делать второй заход.
- Тебя точно стоит поучить как надо.
Полет был приятен и интересен. И добираться обратно Руфус предпочтет именно так, получая удовольствие от головокружительных трюков, переворотов, от свиста ветра в ушах и этих, отнюдь не лишенных плавности, движений крыльев. Но сейчас хотелось размять лапы и действительно показать кто тут из них хищник. Возможно, пустое желание покрасоваться, но об этом Скримджер думал меньше всего. Только почувствовать то, что он уже много лет не чувствовал во время драк- азарт. Новое занятие, не ставшее, да и не предназначенное что бы стать, рутиной.
На этот раз он нырнул вниз как только понял, что удар клювом достигнет цели, сразу подхватывая кроленя за рога. Почти всегда можно предугадать когда начатый удар окажется удачным. Когда стрела достигнет цели, еще до того, как отпущена тетива. И не важно новое это оружие, или давно знакомое - ощущение всегда похоже.
- У меня есть одна идея. - На этот раз Руфус говорил достаточно громко, что бы их услышал Антонин. Сам он уже отстегивал ремни, удерживающие его на месте, направляя Сидра к земле. Кошки могут прыгать с большой высоты без вреда для себя. Большие кошки тоже. А вот оказаться верхом на гиппогрифе с привязанными задними лапами как раз не хотелось.
- Дальше я на своих.
Зато, расправившись с устройством безопасности, Скримджер легко спрыгнул на землю, касаясь ее уже четырьмя лапами. Запахи сразу стали острее, выходя на первый план, мир перестроился, обретая несколько иной вид. Ветер приятно перебирал густую гриву, будто призывая посоревноваться, пробежать наперегонки.
Руфус внимательно посмотрел на Антонина, надеясь, что тот поймет что от него хотят продолжения охоты. Голодными они теперь точно не останутся.

Обращать внимание на чужое недовольство, которым так и сквозило для обостренного обоняния от Антонина, Руфус посчитал ниже своего достоинства и только фыркнул, срываясь вдогонку за улепетывающими рогатыми кроликами, чьи уши так забавно развивались во время бега. И пусть нескольких прыжков не хватило, что бы догнать имеющую фору добычу, но теперь он мог нырнуть за ней в кусты, и там уже было раздолье. Стайка кроленей, прыснувшая во все стороны, почти смешила, а инстинкты сами вели за ближайшим, догоняя его длинным прыжком и прижимая к земле. Слишком просто. Руфус выпустил слегка придушенную добычу, зубами за загривок отправляя ее в сторону Долохова, сам прыгая за следующей.
Но долго так развлекаться не стоило, доводя бедное зверье до сердечных приступов - все же, он не собирался издеваться над животными. И потому третьего пойманного кроленя Скримджер уже не отпустил, одним резким движением перегрызая ему горло и, перехватив поудобнее, выбирается обратно, туда, где его будет видно, с гордым видом добытчика вышагивая на всех четырех лапах, довольно покачивая хвостом с пушистой кисточкой на кончике и выразительно сверкая глазами. Добычу он сложил на землю, отмечая, что Сидр уже успел куда-то смотать, но не особо беспокоясь на этот счет. Вряд ли обученное животное улетело куда-то, где не должно находиться. Скорее, как и любое другое обученное создание, отправилось в хорошо известное и предназначенное для подобных ситуаций место. Ну, или не совсем подобных.
Сложив добычу на более-менее открытое пространство, откуда ее можно будет забрать, Руфус отскочил в сторону, давая такую возможность и принялся облизывать морду от крови. Пусть это не последний раз за сегодня, когда он запачкался, а только первый, но инстинкты брали свое. И краем глаза наблюдал за товарищем, ожидая дальнейших действий. Или комментариев. Это он говорить не может, Антонину ничего не мешает. Там, куда они дальше. Какие-нибудь указания, пожелания. Все принималось к сведению.

Конечно, получить клювом по неприличному месту не очень приятно, но раз не успел отскочить - сам виноват. Зато можно было сесть, законно прикрывая пострадавшую часть, и, слегка наклонив голову на бок, со скрытым злорадством наблюдать эпичную картину "всадник и дерево". Конечно, по интонациям Антонина можно было легко догадаться что за непереводимую игру слов он озвучивает, как и то, что это относится к нему в не меньшей степени, чем к Астре. Но зато точно было понятно, что с другом все в порядке и срочно бежать помогать не обязательно. Да и превращаться снова пока не хотелось - давно не было возможности размять лапы.
И, все же, когда спутник тоже спешился, Руфус, не имея возможности говорить, подошел и ткнулся лбом в бок "Хорошо, хорошо, я понял что сглупил и козел, не сердись, весело же было." И хитро блестящие глаза убеждали "А то ли еще будет!". Впрочем, на козлов он тоже согласен. Жаль, отпустить гиппогрифа не целесообразно - он-то сам бегает на четырех лапах быстро, а вот Долохову явно нужны чужие две пары для погони за копытными.
А вот на заявление о том, что кто-то бегает лучше него, Скримджер демонстративно фыркнул, выражая всю степень недоверия к подобным словам. Вот еще, какие-то ящерицы лучше него? Нет, это он царь зверей и главный охотник тут. Только пусть дальше между ним и Астрой стоит человек. Конечно, защищая гиппогрифа от него, а никак не наоборот. Но козлы так козлы, спорить без слов было сложновато, да и оставшийся червячок здравого смысла заставлял гордость и разыгравшиеся инстинкты уступить опыту. "Куда? Махни направление" Руфус вопросительно заглянул в глаза, стараясь выразить вопрос таким образом. А то если он побежит куда подсказывают инстинкты - хорошо если виверну не найдет. Даже если тут такие не водятся. Он - найдет, в этом можно было даже не сомневаться.
"Надеюсь, ты еще не пожалел что затеял эту охоту." Потому что уже хотелось повторить. Может, не скоро. Через пару лет. Но повторить он захочет определенно. А еще потому, что это было важно. "Я буду послушным. Может быть." настолько, насколько Руфус вообще умел слушать чужое мнение. Настолько, насколько его можно было успеть остановить - до того, как он что-то сделает, как всегда, не спрашивая.

Где-то человеческой частью разума Руфус понимал, что, наверное, он должен быть недоволен фамильярдным почесыванием, но звериная часть пожелала доминировать и изобразила что-то вроде короткого довольного урчания. Конечно, этот звук вполне можно было принять за недовольный рык, но он же не потянулся оттяпать руку - значит, вроде, было достаточно доходчиво понятно, что доволен. Он даже без возражений отошел на безопасное расстояние. В конце-концов, он лев, а не осел, и пререкаться по любому поводу не намерен. Он вообще не очень намерен пререкаться, просто так получается.
В любом случае, согласно мотнув головой, Скримджер тут же сорвался с места в указанном направлении. "Действительно, наоборот, вас снизу а меня сверху, было бы проблематично" Но эта саркастичная мысль останется при нем. Пока же Руфус задвинул подальше человеческую часть, доверив бег тому внутри, что было зверем. Тому, что лучше знало как управлять этим телом, как бежать, обгоняя собственную тень, бесшумным призраком перемахивая через невысокие кустарники, практически стелясь над поверхностью земли, отстраненно наблюдая за сокращением мышц, за тем, как радуется тело возможности свободы, возможности показать на что оно способно, возможности не сдерживать себя и свои силы. Кролени были только разминкой. Пожалуй, задачка достать козлов с отвесных скал - это действительно то, что нужно, что бы сбросить накопившуюся энергию. Одним бегом сыт не будешь, нужны действительно сложные задачки, что бы потом, когда все закончится, довольно и устало растянуться у костра, по-настоящему наслаждаясь отдыхом, а не смиряя себя снова, подчиняясь рациональному человеческому рассудку. Сейчас человеческого в льве осталось ровно столько, что бы помнить о цели. Помнить, что они охотятся. Помнить кто они. И помнить, что те двое, сверху - не конкуренты, а партнеры. Они помогут когда придет время.
В конце-концов, что бы ни думал о нем Антонин, он не козел. По крайней мере, в той части, которая включает в себя умение прыгать по скалам. За остальную ручаться не стал бы.
И, все же, добежав до предгорий, можно было усомниться в этом предположении. По крайней мере, пока вполне удавалось заметить едва видные выступы, на которые можно поставить лапы после длинного прыжка, загоняя одно из животных, попавшееся неудачно первым, выше, туда, где тем, другим, помогающим, будет удобнее его достать. Руфус прыгал молча, напоминая скорее тень, но и не таясь. Он действительно полностью отдался охоте, не обращая внимание больше ни на что.

Есть несколько правил, когда работаешь с кем-то в паре. Одно из них - стараться вести себя предсказуемо для партнера. Если рассчитываешь, что тебя поймают - не прыгай внезапно в сторону. Если рассчитываешь, что ударят по кому-то - старайся гнать его по прямой. Особенно если до этого вы не отрабатывали до изнеможения любые другие варианты.
Вот и сейчас Руфус гнал добычу вверх, стараясь придерживаться прямой насколько это возможно, предупреждая попытки скакнуть в сторону. Чем выше - тем становилось сложнее находить подходящие для больших лап уступы, но пугаться высоты аврор, пусть даже и на четырех лапах, не собирался. Если пожет какой-то козел, то разве он, лев и человек одновременно, не сможет? Пусть даже из-под лап периодически осыпались мелкие и не очень камешки. Пусть несколько раз казавшийся надежным уступ ускользал куда-то вниз.
Короткий и грозный рык подгонял там, где не мог подогнать он сам, напоминая о своем присутствии и оставляя животному только один выход - бежать вверх, не разбирая дороги и не давая времени на какие-либо еще решения.
"Еще немного..." Еще немного, и взбираться выше станет не просто опасно, а слишком опасно даже для него. И, конечно, инстинкты убеждали, что, в крайнем случае, Антонин успеет вытащить палочку и поймать его. Но разум советовал не проверять гражданских на скорость реакции.
Лев резко остановился, балансируя на последнем хоть немного безопасном уступе, оставляя погоню за копытным и надеясь, что загнал его достаточно высоко. Надеясь, что это будет именно тот момент, когда второй охотник спикирует с неба и нанесет свой удар, завершая работу. Только подогнал еще раз грозным рыком, что бы козел не вздумал решить, что опасность миновала и можно насмешливо блеять с очередного незаметного уступа на отвесной скале, издеваясь над не имеющим возможности его достать хищником. Иначе Руфус за себя не ручался.

Что ж, на этот раз все получилось как нельзя лучше. Все же, очевидно, Антонин обращался со своим животным куда как искуснее впервые столкнувшегося с полетом на гиппогрифах Руфуса, и попадает по козлу с первого раза. Скримджеру приходится всем телом вжаться в стену, не шевелясь и даже не дыша на своем ненадежном уступе, что бы сначала пролетевший в паре шагов козел, а следом и встадник со своим летуном, не сшибли его вниз. Он не был уверен что даже его звериных умений хватит на то, что бы безболезненно приземлиться с такой высоты. Зато, когда опасность миновала, пришлось думать как спуститься вниз.
Нет, прыгать с высоты он не боялся. И даже зверь внутри не тушевал, когда надо было смахнуть с крыши здания, или, как недавно, с седла гиппогрифа. Но тогда внизу была вполне понятная, твердая и надежная поверхность. Да даже ветка дерева была более надежной, чем едва заметные уступы, по которым он так лихо скакал в азарте погони. То, что составляло его львиную часть, упрямо утверждало, что оно относится к кошачьим, а не птичьим и точно не козлиным, и совершенно не способно к подобным перемещениям. Руфус досадливо мотнул головой, запихивая эту сущность подальше и беря контроль в свои мысленные руки. Все же, не всегда инстинкты - хорошо. Иногда стоит вспомнить что ты человек. Аврор. И бесстрашно прыгнуть на кажущийся совершенно ненадежным уступ немного ниже, тут же отталкиваясь и прыгая дальше, чувствуя, как от ужаса встает дыбом шерсть - потому что камни на самом деле оказываются ненадежными, осыпаясь под лапами.
Не останавливаться. Главное было - не замирать, не давать себе остановиться и посчитать - потому что тогда он либо свалится вниз, вслед за рухнувшим порожком, либо просто не заставит себя прыгнуть дальше, и придется просить его снять. В общем, лучше сразу свалиться вниз.
Оказавшись на твердой и плоской поверхности, он останавливается, переводя дыхание и надеясь, что не очень заметно как дрожат лапы. Да нет, сверху вообще не должно быть заметно. Вообще, Скримджер очень надеялся, что сверху это выглядело как потрясающе бесстрашный спуск, а не позорное бегство.
"Что бы я? Еще раз? За козлом? Да больше никогда!"
Потребовалась всего минута, что бы перевести дыхание, пригладить шерсть, почувствовать уверенность в себе. И задрать голову, всматриваясь в парящего друга, мотнув головой в сторону гор.
"Повторим?"
И снова начать движение вверх, приметив мирно пасущееся животное и снова чувствуя азарт погони, разливающийся внутри.

Руфус повел ушами, первые мгновения озадаченно смотря на то, как гиппогриф явно целеустремленно направляется к козлотурам, на этот раз не скрываясь. Все же, стоило хоть как-то договориться об условных знаках, что бы понимать друг друга. С другой стороны, вряд ли сам Скримджер мог предположить, что его одолеет такое желание побегать на своих четырех. И уж точно такого расклада не мог предположить Долохов. Приходилось налаживать взаимопонимание на ходу.
Лев кинулся следом, затаиваясь в кустах, стелясь над землей, теперь неслышно и не видно. Раз гиппогриф всем собой показывает свое присутствие - охотником на этот раз быть ему. Только с земли не так хорошо видно куда собирается ломануться испуганное животное. И не так легко маневрировать, как в открытом небе.
Но ветки кустарника кошке, ведомой человеческим разумом, не доставляют практически никаких неудобств. Только надо будет потом выпутать из гривы все, что в нее набьется. Да и вообще, кажется, такими темпами придется мыться целиком - кровь кроленей на морде уже успела засохнуть там, где не получилось ее вылизать.
Руфус бесшумно кинулся наперерез ускакавшему с открытого пространства как раз в его направлении козла, отталкиваясь лапами от земли, запрыгивая и цепляясь зубами в горло копытному. Все так же, молча, не издавая звуков. Кроме тех, конечно, что производила добыча. Зубы только смыкались сильнее, не собираясь впускать, пока животное не затихло, последними судорогами выталкивая из себя жизнь. И только после этого отпустил, чувствуя, что теперь в крови не только морда. На всякий случай, да и просто ради удовольствия, еще немного разорвал горло добычи, едва удерживая себя от желания начать обед прямо сейчас, пока кровь теплая и так вкусно пахнет. Добычей надо делиться. Это признавала даже звериная часть его разума.
Вместо этого покрепче ухватил тушу зубами, повозился немного, закидывая на спину не очень звериным жестом, и отправился гордым шагом, на этот раз просто напролом через ветки и не скрываясь, к примеченной полянке, на которую гиппогриф вполне мог приземлиться.
Первоначальное недоверие к крылатому зверю, сменившееся было откровенной нелюбовью за гастрономический интерес к его пушистым частям тела, сменился признанием почти полноценного партнерства, значит, стоило позаботиться о такой мелочи, как открытое пространство. И еще сходить за другой тушкой. И не соблазниться по дороге на свежее мясо.

Выпустив из зубов добычу, Руфус прислушался к происходящему, и решил сначала дождаться Антонина, а потом предпринимать дальнейшие действия. Даже он иногда бывал покладистым. Иногда. К тому же, стоило, пожалуй, немного привести себя в порядок. Искушение уткнуться в руки человеку, заставляя выпутывать из гривы ветки и репейники, конечно, было велико, устоять ему было сложно, но... Обед должен быть полноценным обедом. Как бы ни хотелось рвать сырое мясо зубами, неподготовленному зрителю, даже такому хладнокровному. "Не испугался льва, надо же." Перебирая произошедшее - в воздухе было много непечатного, но страха точно не было. С другой стороны - с чего охотнику бояться зверя?
Антонин вернулся со второй частью добычи, когда Руфус уже почти закончил вылизываться, и, увидев, что бежать уже никуда не надо, вернулся в человеческую форму, вытаскивая из кармана платок и вытирая лицо уже им. Волосы были явно растрепаны, репьи и ветки никуда не делись, но, по крайней мере, кровь с лица он может стереть там, где не получалось достать языком в львиной форме.
- Прости, если спутал тебе планы.
Улыбка вышла немного виноватая и самую долю смущенная - но в основном скорее довольная.
- Наверное, мне стоило заранее предупредить и спросить тебя об уместности.
С другой стороны - это было интересное хулиганство. А Скримджер не так часто позволяет себе хулиганства, что бы искорки веселья и удовлетворения не скакали в глазах.
- Тут же можно разводить костер? - Задумчиво, не сделает ли он снова чего-нибудь, за что потом придется просить прощения. - Нет, я, конечно, и сырое мясо могу, но не уверен, что тебе понравится.
К тому же, они шли на охоту как люди, значит, пожалуй, и обедать должны как люди. Наверное.
Руфус покосился на выпотрошенного козла, невольно облизываясь. Он очень много позволил звериной части себя, что бы она вот так просто отступила с переменой облика.