Расставаться всегда неприятно, Селина это знает и прекрасно понимает. Да, она не теряла родных и близких на войне, родители, хвала Мирозданию, живы.  Полукровка тоже человек, ничто человеческое ей не чуждо, как и сострадание.  Наверное, сейчас не о  том.  Чувствовать себя женой, провожающей мужа на войну было в диковинку. Волшебница устала, находилась под впечатлением, вот ,словно и не было всего свидания, и вся романтика в голове полукровки начала упрямо виться вокруг традиционного образа прекрасного рыцаря,  взятого из книг по истории магии и каких-то маггловских повестей.  Поправка, традиционный образ с коррекцией и курсом на специфичную фантазию девушки. Давайте будем реалистами, с кем Марцеллу сражаться? Драконы и те вымирающий вид.  Так почему бы не использовать таран на стены гостинной Гриффиндора или что-то в этом роде? Вызвать на дуэль завхоза?
Кошка замотала головой, отгоняя странное и пугающее видение, потому что его просто не могло существовать. В реальности. Нужно больше спать, чтобы не видеть Марца верхом на драконе, гоняющего завхоза по полю для квиддича.
Мальсибер шел как-то медленно, даже слишком, казалось, что все это не более чем конец пьесы, сейчас главный герой скажет пару слов, прогремят аплодисменты и все будет кончено. Реквизиты и сценарий отправляться в кладовую, где о них забудут. Зрители скажут пару хвалебных фраз, а на завтра все забудется, исчезнет как мираж, жалкое воспоминание. На утро Селина поднимет голову от подушки и посчитает все лишь очередным сном, приближающемся к категории "для взрослых", все-так же потащится на тренировку, завтрак, занятия и встреча затрется, сменившись новыми эмоциями и впечатлениями.
Жаль? Безусловно.
Хотя... Тут волшебница мысленно вздыхает. Девушка морально готовится хранить этот прекрасный эпизод своей жизни вечно. Ей же положено, не так ли? Нет, вечность - слишком громко и по-девчачьи, на уровне восторженной второкурсницы или экзальтированной дамочки, но никак не Селины.  Полукровка согласна хранить до своего последнего вздоха. Если сама не забудет, увлекшись новой идеей фикс - такое бывало уже не раз. 
Наверное, быть кошкой хорошо - достаточно свернуться в компактный шар и можно слушать биение ЕГО сердца, а морда - не лицо, на нем не видно грусти вперемешку с мечтательным выражением, более свойственным печальной даме, которая ожидает своего рыцаря. Мысленно волшебница вздыхает, считая шаги до гостинной Гриффиндора, и устраивается поудобнее.
Двести девяносто девять.
Кошка прижимается к теплому телу лапами и носом, вдыхая этот неповторимый аромат. Уши напряжены. Раздается мурчание, не слишком аккуратное, скорее похожее на звук старого маггловского двигателя. Даже чистокровные низзлы не издают такую ужасную симфонию неповторимых звуков. Животное елозит, словно пытается подыскать удобное местечко, но на самом деле просто хочет впитать своей шерстью как можно больше этого потрясающего запаха. Что поделать, когда наглости прикоснуться к дорогому человеку не как к другу, хватает только в виде пушистика, а в обычной жизни хватает удар даже когда пытаешься взять его за руку с самыми серьезными намерениями. Вечно отвлекать себя тем, что Марцелл не только парень, но и друг, не получается. Это все равно что убеждать себя, что шоколадка - овощ, ведь сделана из какао. Чувствуешь ложь и подвох в каждой третьей попытке.
Сто девяносто девять.
Шотландские кошки легко мерзнут - анимаг прижимается еще сильнее, так, что пространства между телами почти не остается. Единственная граница - тонкая ткань одежды, сквозь которую на ощупь угадываются рельефы мышц , явно приобретенные за это долгое лето. Пусть девушка и лишена возможности видеть их вживую (сложно поверить, что Марцелл Мальсибер согласится этим летом поплавать в озере ночью),  но на помощи приходит фантазия. С упорством начинающего хирурга полукровка лапами касается всего, что может достать, а затем методично вырисовывает в памяти знакомый образ.  В конце-концов, всем известно, что мальчики в их возрасте любят пообсуждать достоинства и недостатки отдельных девочек. Так чем Селина хуже?
Девяносто девять.
Кажется, они уже внутри самого замка - Марцеллу, как старосте нет смысла скрываться, достаточно придать себе важный вид и сообщить, что тут он не просто так, а по своим важным делам. Полукровка слету придумывает пару аргументов и разыгрывает в своей голове парочку ситуаций. Мысленно улыбается и пытается представить картину: вот он приходит домой с важного заседания в Министерстве, а она подает обед из пары десятков блюд, обязательно управляя сервизом невербально, и... дальше фантазии упирались в стену с надписью "Жили они долго и счастливо, но". Незримая стена, сводившая романтические поползновения на нет все-таки существовала. И звалась она - здравый смысл. Девушке легче представить, что как она возвращается с тренировки, опускает усталые ноги в таз с холодной водой, а рядом сидит Марцелл, читающий отрывки из книг.
Немного высунувшись из-под одежды и вдыхая свежий, но не такой вкусный воздух, Селина видела, как староста Рейвенкло бросает пару дежурных фраз своем коллегам, теряется во тьме и хитросплетении коридоров, затем сворачивает на финишную прямую перед гостинной.
Девять
От легкого поцелуя между ушей анимага словно прошибает волна тока. Девушка стиснула зубы, чтобы не замяукать от неожиданности. Оттолкнувшись задними лапами от груди Мальсибера, кошка единым слитным движением прыгает на пол, чтобы опуститься уже в виде человека. И почти сразу хватается за метлу, как за спасательный круг.
- Что ты сказал? - переспросила сбитая с  толку волшебница, непроизвольно облизывая внезапно пересохшие губы.
Марцелл Мальсибер, казалось, всегда был для нее весьма привлекательным и симпатичным, во всех смыслах. Был донельзя предсказуемым и понятным, но теперь, когда все открылось, появившаяся напористость пугала - полукровка еще не определилась, как реагировать на такие вот вспышки эмоций.  Да и сама хороша - выезжает только за счет наглости.
- Ах, да.. Пришли... Спасибо, что проводил, - анимаг кое-как восстановила дыхание, но справиться с мурашками, бегающими по коже, так и не смогла. А дальше будет только хуже. И самое ужасное в этом "хуже" состоит в том, что девушка начинала осознавать, что все эмоции просто написаны на лбу, а милый Марцелл, чертов гений, явно читает их с легкостью профессора-филолога.  К такому развитию событий студентка была совершенно не готова. Об этом она вообще усиленно старалась не думать...
Так не думай, а действуй, я Селина Браун или презренный нюхлер?
Потратив какие-то несколько секунд на то, чтобы сократить расстояние, наступило время осознать один небольшой нюанс - для того, чтобы осуществить задуманное, было маловато роста, а раскрывать карты раньше времени не вариант. Чертыхнувшись и издав приглушенное шотландское ругательство, полукровка сообразила воспользоваться метлой как шатким стулом. Теперь студентка Гриффиндора стояла, уменьшив расстояние между лицами и соприкасаясь носами.
- Спасибо, за свидание. С нетерпением буду ждать следующей встречи, - еле слышно проговорила прямо в губы, а затем аккуратно поцеловала, стараясь не грохнуться с зависшей метлы. - Только в мое отсутствие не вызывай завхоза на дуэль! - на ходу выпалив последнюю фразу, полукровка размашисто, скорее по-сестрински, чмокнула Марцелла в щеку и, схватив метлу, стремительно унеслась  к портрету, на ходу выкрикивая пароль.
Не оборачивалась.
А может, не хотела?