Зимой по Хогвартсу гуляет ветер: тугие ледяные порывы забираются под мантию, если не запахнуть ее достаточно плотно и выманивают оттуда все сбереженное тепло. Ходят слухи, что это и не ветер вовсе и если подобрать верное заклинание, то порыв рассыпется ледяной пылью, а пыль эта, если подсыпать ее в вино и выпить в полночь...
В гостиной Слизерина в такие байки не верят и ночью в продуваемые коридоры подземелий стараются не выходить - мало удовольствия в том, чтобы пить потом перцовое зелье от простуды и пускать из ушей облачка пара. В гостиной Слизерина вечерами всегда есть чем заняться и подливают там в кубки с тыквенным соком совершенно другие вещи. В тесном небольшом кругу бывают разные развлечения.
Сегодняшний Имболк тому лишь подтверждение - ещё поутру были донесены все необходимые записки на клочках пергамента, ещё поутру было спланировано все, что только можно спланировать и к вечеру в гостиной Слизерина все необходимые приготовления совершены.
Том, это трудно отрицать, питает страсть к таким вечерам. Кто-то может подозревать его в попытке вести какие-то вдумчивые политические беседы или даже пропагандировать какие-то свои особые взгляды на мировое устройство, но правда на самом деле банальна и легка - ему просто нравится это ощущение. Ему нравится ощущение единства факультета и, видит Мерлин, Том Риддл немало сил приложил к тому, что бы собрать вокруг себя слизеринцев, не только как тех, кто его боится - таких мало и это в основном первые три курса. Но как тех, кто его уважает.
Возможно, те же гриффиндорцы (да и два других факультета тоже) могли бы обвинить его в желании властвовать над неразумными товарищами, но на самом деле пользы от Риддла все же несоизмеримо больше, чем вреда. Горацио Слагхорн уже и не приходит к своим воспитанникам - уже полгода как вместо декана факультет вертится вокруг старосты, а на благополучии Слизерина это сказалось как нельзя лучше. Когда Том говорит о чести факультета, у него выходит куда убедительнее, чем у Горацио.
Он ждет в гостиной, перед столом, у камина, вольготно развалившись в кресле и устроив на коленях неизменный дневник - перо пляшет по странице, высчитывая общую сумму галлеонов за продажу нескольких склянок яда василиска. Осталось бы найти покупателя, не все же радовать Слагхорна... Но это, пожалуй, мелочи, на следующих выходных в Хогсмид, а там...
- Спать, - коротко командует Том стайке хихикающих над игрой в плюй-камни первокурсников, поднимаясь из кресла. Никто не спорит - малышня, как шестилетки, собирает​ свои кубики в коробку и уходит по коридору в спальню. Девочки им компанию по привычке не составят, младшие курсы уже разошлись, старшие придут, если захотят... В общем-то, гостиная остается пуста, за исключением тех, кто пришел сюда для того, чтобы предаться развлечениям в обществе слизеринцев.
- Ну что ж. Все, кто был заинтересован, пришли, кто не был... увы, не удостоили нас визитом, - Том чуть насмешливо улыбается, обводя собравшихся взглядом.
А потом ставит посреди двух сдвинутых магией столов, что перед диванами, тяжелый серебряный с чернью кубок - на нем вьется змея и до боли знакомая буква. Не реликвия, конечно, но все равно вызывает невольное уважение.
- Думаю, правила игры знают все. Они не слишком изменились.
Он вытаскивает внутреннего кармана мантии пузырек. Небольшой, узкий, не больше пальца - больше ингредиентов у Слагхорна не было, да и желания, в общем-то, тоже (хотя второй пузырек, побольше, Том припас на будущее). В пузырьке прозрачная, как вода, жидкость.
Риддл откупоривает емкость, выплескивая ее содержимое в кубок.
- Для тех, кто не знает, как играют в "правду" или "действие" на Слизерине, поясню. В кубке - Веритасерум, уникальное зелье правды. После того, как выбрана "правда" нужно будет сделать из кубка глоток. А теперь, пожалуй, нужно немного сбавить градус.
Он протягивает руку, оставляя на чужой выбор то, чем именно сегодня разбавят содержимое кубка. Да хоть бы и огневиски.

Отредактировано Lord Voldemort (2017-05-23 23:07:02)

[AVA]http://cdn1.savepice.ru/uploads/2017/6/14/3b7d0591b7aa3c54f60d190dfe2f9595-full.jpg[/AVA]Еще прошлым вечером Эдвард Мальсибер вытягивает короткую соломинку. Это, конечно, фигуральное выражение – но все же как-то так получается, что при распределении обязанностей к этому скромному торжеству именному ему достается самое ответственное дело. Дурмстрангцы. Точнее даже не они, а алгоколь. Даже не алкоголь, а способ пронести его в достаточном количестве мимо вездесущего невыносимого завхоза и не менее вездесущих учительских патрулей. И если последние просто ищут нарушителей режима, а от них Эдвард может отговориться, пользуясь своим добрым именем хорошего серьезного мальчика (только не перед Дамблдором, перед кем угодно – но не перед ним), то неожиданный досмотр в любом случае гарантированный срыв приятного вечера.
Впрочем, Мальсибер дотошен – и он знает, насколько завхоз часто патрулирует тот или иной коридор. Конечно, это не спасет от откровенной неудачи или случайности – но, что ни говори, можно ведь и память ему стереть.
К их смотрителю с замашками маньяка Эдвард испытывает исключительную брезгливость, и если бы не прямой запрет Риддла… Если бы не это, Мальсибер был бы первым, кто подстроил бы этому человеку «несчастный случай». Потому что  не стоит мешать законопослушным студентам нарушать этот самый закон, пусть и сугубо школьный. 
Антонина Долохова Эдвард знает потому, что с ним переписывается Риддл. Да и в принципе, сложно не узнать что-то о неожиданном заграничном друге, который еще и на несколько лет старше. Дело даже не в том, что Рик Лестрейндж изводится без информации, а в том, что самому Эдди интересно. Но, конечно, дело в первую очередь в том, что Рикард невыносим, когда ему что-то срочно требуется.
Он коротко жмет Долохову руку, аккуратно и быстро ведет их в замок по одному из тайных ходов, которые они обнаружили буквально недавно. В этом ходе у него уже припрятана коробка с алкоголем – она, пусть и под уменьшающими чарами, довольно ценная добыча для любого радетеля дисциплины среди школьников.
Тем не менее, достать алкоголь при наличии некоторой фантазии, дело не такое уж и сложное. Хотя, конечно, Эдвард не может не вспоминать первый раз, когда он попытался купить пару бутылок в «Кабаньей голове». Неадекватный бармен так разошелся, что пришлось позорным образом бежать, а язвительный Лестрейндж еще некоторое время это припоминал. Ну и Том, конечно же, не преминул поиздеваться.
Впрочем, сейчас все было очень аккуратно и очень тихо – несколько бутылок огневиски, вино для особенно трепетных натур, гранатовый сок для Риддла… И пара бутылок «русской сыворотки правды» - водки. Это, так сказать, к приезду дорогих гостей.
- Добро пожаловать, - Эдвард проводит своих гостей – Долохова и еще нескольких дурмстранцев – в гостиную. Рикард уже привел своего дружка с Гриффиндора и прочих ребят с других факультетов. Нотт, Эйвери, Розье – тоже на месте. Ну, и, конечно же, Том – куда же без него. Он не слишком распространяется сейчас. По дороге он уже кратко рассказал о том, что у каждого факультета своя гостиная, что она общая для всех студентов факультета, но «пришельцев» не любят – да и в принципе закрывают гостиные пароли. Он даже поотвечал на вопросы – дурмстрангцам оказалось интересно их деление, изнутри, так сказать. Они читали об этом, но их система работала совершенно иначе, так что именно на практике у них оказалось много вопросов, особенно после слов Эда о гостях с других факультетов и предупреждении о том, чтобы не обижались на странные вопросы вроде «а вас действительно учат Непростительным» и так далее.
И, на самом деле, очень хорошо, что они сейчас играли в «правду или вызов», а не в «я никогда не…».
Когда Риддл протянул кубок, Эдвард был уже готов и наполнил его водкой весьма щедро. Прозрачная жидкость, можно даже сказать, что это просто чистый Веритасерум (хотя столько… о, это значило бы, что студенты еще неделю говорили бы правду).
Кстати сказать, размер кубка был не случаен – в таких пропорциях именно что один глоток давал «правду» - иначе игра становилась бы не такой интересной, и зелье бы не успевало выветриться до того, как до человека вновь доходила очередь… А так – лишь веселее.
- Сбавить градус не выйдет, - подмигнул Эдвард, - но для желающих действовать у нас все еще есть сливочное пиво и шипучка, - да, пришлось захватить что-то «невинное» на всякий случай. Ну, если кроме Тома окажутся правильные старосты за столом, мало ли.
Эдвард взмахнул палочкой, бутылки аккуратно выстроились в ряд около сладостей. Кто захочет, тот возьмет. Впрочем, он выполняет обязанность «материально-ответственного» лица и левитирует к Тому кубок с соком и кровавые леденцы.
Внимательно обводит окружающих взглядом.
- Что ж, по нашей давней традиции, первым будет тот, кто из нас последним пил молоко, - Эдвард усмехнулся. Это было одно из заблуждений о змеях – то, что они любили молоко. На самом деле, нет, у змей молоко не усваивалось. У химер и гомункулов в виде оных – да, безусловно, но у настоящих – нет. Так что традиционно они обыгрывали какую-то чушь насчет прелестных созданий, являющихся символом их факультета.
Впрочем, не мог же он сказать о последнем, пившем кровь – так уж точно пришлось бы Тому начинать (даже если распитие крови воспринимать фигурально).
Нет, вечер точно не будет скучным. И это радовало.

Отредактировано Edward Mulciber (2017-06-14 16:34:35)

Приглашение от слизеринцев на праздник "для своих" они получили, кажется, благодаря знакомству Долохова с одним из англичан, и Злата конечно же выразила желание пойти: такой случай пообщаться с "хозяевами" никак нельзя было упускать. Одно дело - увидеть знаменитую школу Островов со стороны официального приема делегации, занятий, на которых студенты Дурмстранга по желанию присутствовали, и разговоров с преподавателями, и совсем другое - узнать, как здесь живут на самом деле, не под бдительным оком наставников и смотрителя школы. Им конечно можно было его не опасаться, учеников Дурмстранга у него нет права наказывать, но на несоблюдение правил гостями он мог пожаловаться директору Диппету, а вот если тот расскажет их наставнику и попросит вразумить учеников... их может ждать что-то куда более интересное, чем банальные розги. В родной школе умели учить уважению и различению верного и неверного, стоит соблюдать осторожность.

Войдя Злата с улыбкой неглубоко, но уважительно поклонилась хозяевам гостиной и вечера и заняла место на диване, аккуратно расправив складки мантии и юбки. Гостиная "змеиного" факультета, которую она со сдержанным любопытством оглядела, стараясь не пялиться откровенно и не вертеть головой, как впервые попавшая в магическую школу грязнокровка, чем-то напоминала их собственную в Дурмстранге: сдержанная, но дорогая обстановка, мрачноватая, но оттого уютная, большой жаркий камин, рядом с которым можно наконец снять перчатки и расстегнуть теплую мантию, богатое праздничное угощение на столах конечно, к которому Долохов прибавил их гостинец. Компания собралась небольшая, дружеский круг, в котором почему-то не оказалось ни одной девушки, - местный обычай, британки развлекаются и празднуют отдельно, или при них парни стесняются и ведут себя как на торжественных приемах, а это мешает? Впрочем, может быть так даже лучше. Приметив, как слизеринец доливает один эликсир правды другим, и оценив размеры кубка, девушка рассмеялась, - о-о-о, panowie, так мы не доиграем до дна. - Нет, она не против, и понаблюдать за действием сочетания зелья и крепкого алкоголя будет интересно, и опробовать его - тоже, и в товарищах сомнений нет - они-то справятся, а вот как насчет британцев? Английскую речь Злата сносно понимала, где-то угадывая значение слов и фраз по контексту, но говорила плохо, с отчетливым польским акцентом, меняя ударения и вставляя вместо незнакомых ей слов польские или немецкие или объясняясь жестами, но это мало ее смущало, - единственный способ научиться языку - это говорить на нем, а где она не справится, там поможет Антонин или Янкл. - Нет-нет, не по ходу, нам нужны правила. Спрашивать вопрос, и потом выбирать, правда или дело, или выбирать, и потом спрашивать? Что можно спрашивать? Что можно говорить делать, что нельзя? У нас нельзя только что точно смерть, и говорить, что делать, надо - что только сейчас, не потом. - В Дурмстранге играли по-разному, правила каждый раз устанавливались, как компании казалось интереснее, и старшие курсы нередко развлекались довольно опасными заданиями и серьезными вопросами. И еще конечно не загадывали откровенно неприличного, по крайней мере в ее присутствии - ни разу, но это она не сочла уместным даже уточнять.
[NIC]Zlata Vishneveskaya[/NIC][AVA]http://sh.uploads.ru/i7HCq.jpg[/AVA]

[NIC]Abraxas Malfoy[/NIC][AVA]http://sf.uploads.ru/t/HUiI2.jpg[/AVA]Развлечения слизеринцев вообще и чистокровных слизеринцев в частности должны быть достойными и умеренными. Или такими, что бы о них никто не узнал. Именно это Абраксас впитал с молоком матери и наставлениями отца. И сам придерживался того же мнения. Однако, его собратья по социальному статусу оказались слишком подвержены влиянию грязнокровки и, кажется, стремились забыть все, чему их учили, стоило только Риддлу поднять глаза и заговорить своим наполняющим все пространство голосом. Нынешнему старосте хотелось верить, он вызывал желание идти за собой, и, так или иначе, умел склонить на свою сторону. Только по этому Малфой участвовал в сегодняшнем шоу, включающем развлечение, достойное грязнокровок, а то и вовсесквибов. Он верил, что этот парень пойдет далеко, не смотря на маггловские примеси. А школа, как говорил отец, лучшее место заводить полезные связи. Подружиться до того, как ученик станет кем-то значимым и вокруг станут виться толпы прихлебателей. Надо только рассмотреть. Абраксас считал, что смог рассмотреть, и при любом удобном случае выражал свое почтение и дружелюбие, примерно с того самого момента, как понял кто из троицы слизеринцев командует парадом и перед кем стоит распустить хвост.
К моменту прибытия основных действующих лиц, Малфой уже был в гостиной, помогая сдвинуть столы и устраиваясь на одном из диванов - достаточно небрежно, что бы было понятно, что он чувствует себя в своей тарелке, но достаточно сдержано, что бы намекнуть, что подобное развлечение его не более, чем немного заинтересовало. Достаточно далеко, что бы показать свою независимость - и достаточно близко к месту событий, что бы нельзя было заподозрить будто он забился в угол. На взгляд самого Малфоя - идеально.
А вот налитая в кубок жидкость не вызвала особого энтузиазма. "Водка. Как пошло и плебейски. Хотели напиться и разбавить зелье правды - взяли бы абсент. И красиво, и по-слизерински, и эффект намного приятней" Он вообще считал, что зеленый с серебром - отличное сочетание. Но те, кто тут собрался, явно плевать хотели на хорошие манеры, и приходилось соответствовать, бесстрастно и бесстрашно смотря на кубок, мысленно готовясь к предстоящему.
- Предлагаю в общем ограничить действия тем, что не выйдет за пределы этой ночи и этой гостиной. - Все же, действительно стоило ограничивать. - Так, оторванное что-либо и за пределами останется оторванным. Значит, попадет под это ограничение.
А так же не будет глупых шуток с выливанием на себя краски, или еще каких-либо подобных вещей. Если уж позориться, то хоть не перед всей школой.

[NIC]Alan Edgecombe[/NIC] [AVA]http://static.diary.ru/userdir/8/3/0/3/83032/85056257.jpg[/AVA]
Алан весьма заинтересовался приглашением на вечер в слизеринской гостиной, даже не прочь был пожертвовать временем, на которое у него было запланировано структурирование своих записей по эксперименту. Побывать в гостях у зеленого факультета стоило того, чтобы поменять свои планы.
Гостиная их производила впечатление: мрачноватый антураж, загадочный полумрак, сочетание зловещего и уютного. Да, что-то такое Эджкомб и предполагал увидеть у змей, правда, не ожидал, что все будет настолько выверено и идеально попадать в образ, сложившийся в его голове. Хотя, не исключено, что к приходу гостей готовились и все лишнее из обстановки гостиной убрали. Вряд ли в обычные дни также нигде не валяются книги, конспекты, журналы. И наверняка обычно младшие не так рано расходятся по спальням.
Алан устроился так, чтобы вроде и быть недалеко от центра, но в то же время наблюдать за всеми: люди и их поведение - вот главная страсть его исследований, самый заманчивый материал для экспериментов. И никак нельзя было не прийти посмотреть на змей в их естественной среде обитания. А то, что еще и гости из Дурмстранга здесь, делало эту встречу невероятно ценной в глазах рейвенкловца.
Игра... игра была идеальна! Слушая ее правила и их вариации Алан внутренне млел и просчитывал, сколько же интересного материала сможет собрать за сегодня - жаль, записывать не выйдет, не прилично. У них на факультете, несомненно, было нечто подобное. Впрочем, рейвенкловскую игру можно было скорее назвать "правда или ложь, а потом все равно правда", да и веритасерум они не использовали - у них интерес был в другом. Надо было понять, солгал ли студент в ответе на вопрос и в чем. Все равно потом он отвечал на него правдиво - это было делом чести и честной игры, так что и без веритасерума никто не пытался жульничать и врать. Так что Эджкомбу было занятно попробовать слизеринскую игру, возможно, он потом предложит на факультете и этот вариант.
В какой-то момент обсуждения правил, Алан толкнул Грюма в бок и сделал выразительные глаза - ему было бы гораздо интереснее, если бы правила игры не искажались гриффиндорским мнением. Он уже решил, что сегодня будет изучать Дурмстранг и Слизерин. И как же приятно, что хотя бы по одной даме было с каждой стороны.
Алан мило улыбался девушкам, посматривал из-за очков на окружающих и ждал начала действа.

Отредактировано Rabastan Lestrange (2017-06-07 19:12:36)

– Ни один трус и мысли не допустит, чтобы спуститься в подземелья Слизерина, – раздался негромкий голос Ровены, только-только присоединившейся к ним. – Уже не говоря о том, чтобы переступить порог гостиной нашего факультета, прекрасно понимая, что его может ожидать. – Это был факт, который знали все студенты Хогвартса без исключения.
Она задержалась вне подземелий дольше, чем планировала. И едва не опоздала. Но, и раньше не появилась, дабы ненароком не отправили в спальню, как какую-то первокурсницу. И не ошиблась, намереваясь избежать очередного скучного и нудного вечера. И, судя по собравшейся компании, он обещал быть весьма интересным.
Она бегло обвела взглядом присутствующих, чуть дольше задерживаясь на незнакомых ранее лицах. 
– И уж тем более те, кто не единожды был тут, – добавила Лестрейндж, пересекшись взглядом со студентом факультета Гриффиндор, фамилия которого была довольно проста, а потому запомнилась легко: Грюм. Именно этого юношу видела Ровена несколько раз в гостиной своего факультета. Если быть точнее – в компании брата. И чуть дольше задержался на Друэлле, вольготно расположившейся на диване. И девушку едва не передернуло, отчего она наигранно подняла глаза к верху. Лестрейндж хватало всего этого дома. И лишь в стенах Хогвартса она могла более-менее отдохнуть от подобного. Только, видимо, не всем это нужно. К чему эти формальности? К чему это все было, Ровена, конечно же знала. И краешки губ ее приподнялись, выражая едва заметную усмешку.
Без лишних, по правде говоря, никому не нужных здесь расшаркиваний, подавила желание присесть в реверансе перед незнакомыми ей студентами, тем самым передразнивая Розье. Но девушка просто прошла вперед, будто ни в чем не бывало, не намереваясь больше задерживать игру.  И лишь в глазах ее плясали чертенята, раскрывая настрой слизеринки. Она обошла диван со спинки, легко проведя ладонью по мягкой ткани. И, взяв на ходу несколько кусочков мармелада, отправила один из них в рот. Второй – придерживала кончиками пальцев. И аккуратно присела на подлокотник с той стороны дивана, где ранее разместился ее старший брат, тем самым разбавляя скудную женскую компанию. Тепло, исходящее от огня в камине, приятно согревало. А вишневый аромат, исходящий от поленьев, медленно наполнял гостиную, делая ее еще уютнее. Ровена пропустила почти все правила игры, услышав лишь конец. Но, надеялась, что по ходу игры поймет. На крайний случай, всегда можно побеспокоить брата или кого-то из его друзей.
– Чего все ждут? – ее тонкие брови чуть приподнялись, выражая удивление от того, что столь заманчивая игра до сих пор не начата.

*отношения между Друэллой и Ровеной согласованы
[NIC]Rowena Lestrange[/NIC]
[AVA]http://s3.uploads.ru/t/PhaiC.jpg[/AVA]

Отредактировано Rowena Mulciber (2017-10-23 11:32:32)

Том спокойно обводит гостей взглядом - в гостиную сегодня набралось немало желающих и приглашенных, так что есть об кого этим взглядом споткнуться. Здесь не только слизеринцы, но и гости с других факультетов - пожалуй, только Хаффлпафф их не почтил своим визитом и то потому, что у барсуков никого достойного внимания не нашлось. Аластор - это их общий выбор с Рикардом, гриффиндорец хорош, интересен и к нему надо присмотреться, жаль, что подружиться у них никак не выходит - слишком острые углы. Рейвенкловец, которого он привел... Ну, это уже куда интереснее, надо присмотреться, если они с Грюмом друзья, может оказаться интересным кадром. Дурмстрангцы... Признаться, из всех дурмстрангцев его интересует только тот, который Антонин Долохов - крепкий, высокий и сильный молодой маг с цепким и внимательным взглядом. На конференции они пересеклись поверхностно, но приглашение Том выдал экспромтом и сразу, собственно, даже не сильно раздумывая над тем, стоит или не стоит. Определенно стоило.
Остальные же... Остальные свои, а об своих Тому иногда нравится подобным образом развлекаться.
Он молчит, с чуть заметной, ироничной усмешкой выслушивая все предложения, потом чуть склоняет голову, показывая, что всех услышал и все принял к сведению. Усмешка всего на миг змеится по губам, а потом Том снова становится серьезен.
- Как правильно высказалась наша драгоценная Ровена, трусов в подземелья Слизерина не пускают. Если же вдруг по оплошности кто-то из них оказался здесь, то все мы... - Он изящным жестом обводит собрание, - закроем глаза и позволим ситуации разрешиться самостоятельно. Разумеется, тот, кто уйдет, никоим образом не будет задет в последствии, все мы имеем право на небольшие слабости, поэтому осуждения можно не бояться. Все, что будет проиходить в этой гостиной, останется в этой гостиной... навсегда.
И вот эти слова уже звучат чуть тяжелее. Не важно, кто сегодня в гостиной Слизерина лишится или не лишится глаза, или любой другой конечности - если хвосты приведут сюда... Что ж, потеря любой части тела сразу же станет меньшим из зол для того, кто всех заинтересованных сюда направит. Это все должны понимать.
- Я ставлю запрет на то, что может привести к смерти с высокой вероятностью. Нельзя приказать кого-то убить. Нельзя приказать прямо причинить себе вред, способный привести к смерти. А остальное... на ваш откуп, господа... и дамы. До того, как сказать "правда" или "действие" в первый раз, вы можете подняться и покинуть нашу гостиную и поутру никто не поставим вам это в укор. Все, что произойдет сегодня в стенах этой гостиной, останется в стенах этой гостиной, но я не буду запрещать загадывать действия, которые выведут участников за ее пределы. Однако, все вы понимаете, что в таком случае обязанность держать происходящее в тайне ложится на каждого из нас.
Том улыбается чуть заметно. Окидывает всех взглядом и движением палочки приманивает к себе шляпу, весьма условно похожую на Распределяющую. А потом, еще несколькими движениями палочки, беззвучно шевеля губами, он дополняет лежащие там клочки пергамента именами.
- Вы вытягиваете имя того, кому вы загадаете правду или действие. Но выбирать, что именно вы будете делать, надо до того, как вопрос или требование будет задано. Таким образом...
Том тянет бумажку, но, до поры, кладет ее перед собой на стол, не разворачивая.
- Как организатор сегодняшней встречи, я закрою первый круг. Так что...
Он передает шляпу в сторону, Лестрейнджу.
Когда Рикард вытаскивает бумажку с его именем, Том даже не удивляется. Если бы он хотел мухлевать в этой игре, и то не вышло бы лучше. Хотя, конечно, жаль, ничего сильно страшного Рик не загадает.
- Действие, - спокойно произносит Том и смотрит  глаза в глаза.

[AVA]http://cdn1.savepice.ru/uploads/2017/6/14/3b7d0591b7aa3c54f60d190dfe2f9595-full.jpg[/AVA]Эдвард закатывает глаза, слушая как все сразу же начинают беспокоиться за собственную безопасность. Вот казалось бы, единственные, кому стоит беспокоиться – это, пожалуй, милые дамы. Потому как милые дамы могут стать фигурантками действий, которые будут включать в себя нечто менее приличное, чем просто обмахивание веером. Впрочем, что ни говори, но будет весело.
Конечно же, все ужасно боятся, что они будут загадывать, что-нибудь, действительно способное навредить, какие-нибудь глаза в шкатулках, как говорит Рикард.
- Ну, Аластор, я бы отпилил от тебя ногу, - вставляет Эд, а потом фыркает, когда переругиваются дамы. Друэлла невыносимо прекрасна – и также невыносимо. Кажется, терпеть ее способен исключительно родной братец, да и то – Лео порой искренне жаль, когда дорогая сестрица пускается отчитывать его за что угодно, что взбредет в ее хорошенькую голову. Нет, конечно, Дру – это худший кошмар того, кто решит породниться с Розье. Быть может, эта милая дама останется в девах? Ровене Эд только коротко кивает. Друэллу, несмотря на ее характер, он бы позвал еще куда-нибудь, Паркинсон… пожалуй, нет, она слишком скучная. Хотя симпатичная, этого не отнять. Жаль, нет Вальбурги – вот уж кто может развлечь компанию пикировкой с кем угодно и по какому угодно поводу. Впрочем, может быть Вэл еще подойдет. Девочка среди крепких парней из Дурмстранга смотрится интересно, она симпатичная – правда, скорее всего, к ней будет приставать Макс.
Но ладно, сидят они, если честно, довольно стратегически. Том, быть может, мухлюет, он это умеет. И когда Рикард вытаскивает его имя, то Эдвард более чем уверен, что именно так и есть, их староста очень ловко выбрал Лестрейнджа… Правда, когда он слышит озвученное действие, то ему сложно сдержать усмешку. Ну, что ни говори, это будет весело.
О нелюбви Риддла к Дамблдора по факультету, конечно, стараниями Эда легенд никаких не ходит, только не заметить, что их профессор Трансфигурации – это единственный, кто Риддла на руках не носит – не нужно быть семи пядей во лбу. При этом нельзя сказать, что у Тома с Трансфигурацией плохо – да нет, он как обычно молодец, у него они всей компанией просят совета, если что-то не могут, да и вообще, Риддл – ходячая энциклопедия. Другой вопрос, что на занятиях он сидит тише воды ниже травы, да и если они пытаются проявить инициативу – в глазах Риддла «выслужиться» - то удостаиваются крайнего неодобрения. В общем, тут фраза Рика «без членовредительства» не так уж и однозначна, как кажется на первый взгляд. Впрочем, а что делать. Том, пусть и стал в этом году совершенно неприлично серьезен, все равно может быть довольно веселым. Сейчас как раз такой момент, момент для веселья.
Эдвард запускает руку в шляпу и передает ее дальше, оставляя в руке кусочек пергамента. Он пока его не разворачивает и говорит сразу:
- Что ж, последую примеру товарища и поведаю окружающим правду, запьянею и буду приставать к прекрасным дамам. То есть, да, мой выбор – правда, - Эдвард разворачивает бумажку и даже бровью не ведет, когда достает имя Рикарда. – Ну, дорогой товарищ, вот тебе и возмездие за выбор, - фыркает он. – Пей, - кивает он на кубок. И некоторое время думает о вопросе. На самом деле, нет вещей, которые ему интересны, и он не знает о своем друге. Конечно, можно спросить что-то вроде «какую бы ты девочку из присутствующих», но этот вопрос будет сродни яблоку раздора. - И вот мой вопрос: с какой игрушкой ты спал в детстве? – Эдвард улыбается. Спрашивать что-то действительно интересное пока рано, а вопросы вроде «девственник ли ты», «как ощущения от первого поцелуя» и все прочее, что может подогреть атмосферу… Ну, это пока рановато. Девочкам все равно вопросы задавать куда интереснее.

Отредактировано Edward Mulciber (2017-07-02 23:16:40)

Длинный учебный день оставляет в теле семнадцатилетней мисс Блэк бессильно-сладкую истому и странную лёгкость, строгие очертания хогвартских интерьеров делает мягче и ненадолго гасит вспышки в нервах. Да, не надолго. Вальбурга заканчивает свой ночной обход и думает о том, до чего в сумасшествии последней недели не доходили мысли.
Думает, что на своем выпускном году в Хогвартсе ей даже понравился старостат. Наверняка, это произошло по одной простой причине - Паркинсон окончил школу в прошлым летом, и та наконец-то вздохнула с облегчением. По крайней мере, дамская её половина. По крайней мере, можно было уже не опасаться внезапно ожившей юбки, не стабилизировать подол долговременными чарами каждое дракклово утро. К слову, очень утомляет. С новым старостой было как-то проще. Умный, вежливый и внимательный Риддл быстро сообразил, как служить на этом посту с максимальной эффективностью и галантно взобрал на свои мужественные плечи львиную, - ах, нет, змеиную, -  долю обязанностей.
“Да ты просто любишь все контролировать”, - любила повторять мисс Блэк, даже не подозревая, насколько близко она подбирается к секрету характера мальчика-загадки.
Сейчас Вальбурге очень хочется застать изумрудную гостиную такой, какой она оставляла вечером, когда разгоняла факультет по кроватям - в затопленном с вечера камине догорал огонь, тлели угли, горел апельсиновым светом торшер под зеленым абажуром. И никого. Трудно придумать идиллию стройней. Мягкие мокасины из драконьей кожи заглушили звук шагов и позволили тихо войти в помещение. В котором изумрудному взору слизеринки представляется картина, которую она ну совершенно не ожидала увидеть.
Ракурс выдался отменным: диван и спины детин, - оу, простите, достопочтенных гостей, - из Дурмштранга закрывали зеленеющие мантии тех, кто нарывался на взыскание и минус минимум пять баллов со Слизерина. Да, подло, но на то у меня и значок! Акцентом картины была возвышающаяся на подлокотнике дивана мисс Ровена Лестрейндж. Нашла-таки применение талантам? Браво! 
И лёгкий акцент…
- И до чего самого смелого доходили твои приставания по пьяни?
Это же адресовано Ровене, не иначе!
Чтобы увидеть истинного виновника торжества, надо было сделать пару шагов вправо, но ноги мисс Блэк будто бы сами приросли к полу заклятием Вечного Приклеивания, тем самым провоцируя безумное желание применить один из своих талантов - мастерски закрывать ещё не начавшиеся вечеринки и едва ли не поганой метлой разгонять всех по кроватям.
- Так-так... – и вот оно. Медленное начало быстрой расправы.
К слову, мисс Блэк тоже получила приглашение, однако за суматохой праздника и безумной горой дел, семикурсница совершенно забыла о намечающемся событии. Послание было доставлено весьма оригинальным способом, Том такие любил: овсяные хлопья за завтраком самостоятельно сложились в нехитрую надпись, которая после прочтения сама же и залилась молоком. И потом как в пропасть упала. Что бишь там было написано? 
Ситуацию скрашивали-сдерживали заграничные гости, ибо если бы не они, мисс Блэк без прелюдии бы сорвалась на афоризмы факультетского словаря имени себя любимой, что негласно ходил между старостами-девушками, чтобы те на наглядном пособии могли учиться унижать и властвовать.
- Что здесь происходит?! - ноги все же сделали пару шагов и снова остановились, когда зеленые глаза споткнулись о гриффиндорца Львиное Сердце. Этого еще тут не хватало. - Почему не в постели?! 
Ах, мисс Блэк. Кто сделал вас старостой, видимо, никогда не был студентом, потому что вы - сущее наказание.
- Оу... - и тут взгляд перешел от периферии к центру. Увидела. Поняла. - Они все с тобой, Том?
Инквизитор школьных правил с туго перетянутой талией, чистое пламя родового безумия под жесткой оболочкой фамильных устоев, едва заметно усмехается своему конфузу, но тоном дает понять, что не настроена на объяснения. Ни-на-какие. – Pardon!
Развлекайся, бомонд, через полгода у тебя СОВы. Взгляд скользит по столу – не слабо проставились. Но как-то… неинтересно. Не интересно, слышишь, Абраксакс! Мисс Блэк хмыкает чему-то своему и невозмутимо разворачивается в направлении лестницы в спальню девочек. Медленно поднимается на пару ступенек, но вдруг оборачивается через плечо.
- Под твою ответственность, Том. - и продолжает свой путь.
[AVA]http://s9.uploads.ru/w1W3d.png[/AVA]

Отредактировано Walburga Black (2017-09-04 20:19:37)

Появляются девочки, одна за одной, так слаженно, как будто кто-то за дверями гостиной дает звонки: твой выход, а теперь твой, а теперь третья пошла. Змеи совсем не похожи на гриффиндорок. Грюм уже привык, что со своими можно и в плюй-камни порезаться, и штуковинами из Зонко обменяться, и в квиддич погонять, и в Чарах вместе поупражняться, друг на друге. Нет, конечно, и у них не каждой дашь почетное звание «своя в доску», но зде-есь... Их прям хоть сейчас в какое-нибудь высшее общество, плести интриги и подсыпать яд. Интересно, им самим так не скучно? Не противно? Самих от себя не воротит? Ядом так и брызжут ведь.
Единственным приятным исключением является сестра Рика. Как только Ровена появляется в гостиной, голова Аластора как-то сама собой поворачивается в ее сторону, и они встречаются взглядами. Ее взгляд его приободряет, заставляет распрямить плечи и пропустить мимо ушей все обвинения в трусости. Вот сейчас пойдет игра, и еще посмотрим, кто здесь трус!
— Ну, все, все, разобрали на сувениры, коллекционеры проклятые, дайте-ка я для вас еще и печенку заспиртую, — он тянется за кружкой, и наливает туда сливочного пива. Сегодня тут потрясающее разнообразие всевозможных напитков, и хочется попробовать всего, но если с чего и начинать, то с проверенного и вкусного. Правый глаз так и косит в сторону Лестрейнджей, и ему стоит большого труда сделать вид, что вообще-то все его внимание сосредоточено на словах слизеринского старосты.
Том на удивление ловко сформулировал весь их галдеж в несколько емких фраз. Вот уж в чем, а в красноречии Риддл силен, этого у них не отнять. Интересно было бы встретиться с ним один на один в каком-нибудь поединке — хоть на Заклинаниях, хоть в Дуэльном клубе, хоть в темном коридоре. Как-нибудь надо будет это устроить.
...Игра началась. Все остальное сразу отошло на второй план. Откровенно говоря, Грюм ожидал, что хозяева вечера рванут с места в карьер и начнут с заковыристых вопросов, но, с другой стороны... Зачем бы им представать перед гостями не в лучшем свете, верно? Очень своевременно ему пришла в голову мысль, что игра тут идет не вполне на равных, и свой своего всегда прикроет. Ну и ладно.
Буквально за пару минут до того, как шляпа должна была оказаться у него в руках, Аластор несколько растерялся, сокрушенный явлением мисс Блэк. Да уж... Куда там Риддлу до этой, серьезно. Но через пару лет должны сравняться. Жалко, что на это уже никому не посмотреть, Вальбурге до выпуска осталось всего ничего. Конечно, виду он не подал, спрятав половину лица за своей кружкой, а потом гроза прошла стороной.
— Вот мне интересно, — пока Злата делала глоток из кубка, гриффиндорец размышлял, что бы такого у нее спросить. Он совсем не знал гостей из Дурмстранга, а что можно спросить у незнакомого человека, еще и иностранца? Конечно же... — Чем тебе не понравился Хогварс? А  выбираю действие... для начала.

Появление двух небезызвестных барышень заставило Люси несколько напрячься, впрочем, не настолько чтобы она могла запереживать. Их присутствие привносило приятное разнообразие в мужскую компанию, которая собралась в этой гостиной. Отношения Розье и Лестрейндж слишком хорошо известны на факультете, а значит в этот вечер точно не будет скучно. И при мысли об этом на губах Паркинсон появляется игривая улыбка.
И вот игра началась... первый круг, юноши в зависимости от степени самоуверенности или желания покрасоваться выбирают правду или действие. Интересно, кто-нибудь из сидящих здесь хранит по-настоящему страшные тайны, которые могут вскрыться? Или все заканчивается на невинных откровениях вроде того, кто с какой игрушкой спал в детстве. Подобные вопросы вызывают у слизеринки лишь недоумение, которое выражается в удивленно приподнятой брови. Куда интереснее, например, кто из сидящих в гостиной любит спать в постели любимого старшего братца. Есть ведь, наверняка, и такие. Да и действия ограничиваются какими-то невинными глупостями пока дело не доходит до ее соседа, чье «действие», загаданное для гостя с Гриффиндора вызывает тихий смешок и появление задорных искр в глазах брюнетки. Вот это уже можно назвать настоящей игрой, а не детским лепетом.
И когда шляпа переходит в ручки Люси, она обводит взглядом всех собравшихся, прежде чем вытянуть оттуда заветный клочок пергамента, с улыбкой обращаясь к своему соседу:
- Малфой, раз уж ты пока единственный из джентльменов, кто не боится играть по-крупному... -  маленькая пауза для пущей драматичности, - Выбери из других джентльменов достойную тебя «даму» и продемонстрируй нам пару тактов танго. Я знаю, ты прекрасный танцор.
Улыбка сопровождает комплимент, вернее констатацию факта, в то время как Люси с интересов наблюдает за реакцией остальных господ на такое предложение. О, хотя куда интереснее будет наблюдать кого именно выберет сам Абракас. Кого он без зазрения сосвести сделает своей «дамой»...
Впрочем, пора и самой решать – правда или действие. И если в отличии от позерствующих однокурсниц она до этого никак не проявляла себя, то теперь есть шанс быть первой. Первой девушкой в этой комнате, которая не побоится играть по-крупному.
- И я выбираю действие.
[AVA]http://sa.uploads.ru/7khBw.jpg[/AVA][NIC]Lucy Parkinson[/NIC][STA]primus inter pares[/STA][SGN]Pro aris et focis certamen.[/SGN]

Ах, Ровена! Думает, что раз назвали ее в честь заумной основательницы Хогвартса, значит, может язвить и занудствовать. Да в их семье уж просто имён на "Р" не осталось, вот и пришлось выкручиваться, подбирая по памяти что-то подревнее. Вот у Розье прекрасные семейные традиции, лишь звучность и статусность им закон. Друэлла поджала губы и оправила на коленях форменную юбку в складку - если ей после отработки у Дамблдора, плешивого любителя кислятины, не удалось переодеться, это ещё не значит, что она выглядит не безупречно: свитер с зелено-серебристой каймой у горла выгодно украшает  юные, относительно недавно наметившиеся формы, факультетский галстук торчит из кармана мантии, а верхняя пуговичка блузки распахнута пусть и слишком фривольно, но ее не отругают да и родителям  не накапают: мать после смерти отца все чахнет и давно наплевала на детей, а брат вот рядом, в случае чего заступится за младшую, так кто им указ? Баллы факультета ее и вовсе волновали мало.

Риддл, полукровка-выскочка, которому в рот заглядывали глупые мальчишки, устанавливал свои правила и из его уст игра казалась не такой уж и невинной, но выйдешь из нее - и потом не сможешь отмыться от звания трусихи весь свой остаток жизни, потому что вот с этими вот товарищами ей и вести дела. А так, конечно, может и что-то полезное узнает.

Было любопытно не знать, кому досталось твоё имя - и рейвенкловец явно не ожидал, что он настолько попался. Друэлла бы с большим удовольствием вытянула имя кого-то из парочки Лестрейнджей или самого Риддла, но уж что есть. И самое время было показать, что не всем здесь место. Друэлла мало интересовали пикантные любовные интрижки рейвенкловец с его обожаемыми книжками, но вот стереть улыбку с лица хотелось.

- Алан, ты без сомнений обладатель ясного ума и весьма цепкой памяти. Будь добр, поведай, что лежит в сейфе твоей семьи в Гринготтсе? Я предпочитаю самые точные данные, в цифрах и количествах, - Друэлла держала самый серьезный вид, не позволяя себе в этот момент ни капли ехидства, ни йоты сарказма. Смеяться она будет позже, когда мальчишка станет перечислять кнаты, думая, что провалиться под землю было бы лучше. Только валиться дальше уже некуда - они и так в подземельях, максимально близко к земле, которая будто бы давала им сил.

- Сама я предпочту действие, и так слишком много болтовни, - Дрю покосилась на Вальбургу, что все ещё не вступила в игру, и подумала, что от нее может нехило перепасть: всё-таки та была старше и, Друэлла это признавала, куда опытнее ее.