Marauders. Brand new world |
|
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » Marauders. Brand new world » Законченные флешбеки » На теплоходе музыка играет...
На теплоходе музыка играет...
Открытый (ждем любого сотрудника ДОМП)
◊ Участники: | ◊ Дата и время: | ◊ Место: |
◊ Сюжет:
1 января 1978 года в магической Британии было введено военное положение. Прошел почти месяц - что изменилось, что осталось прежним, что ждет в будущем... и почему бы не поразмыслить над этим над стаканчиком виски?..
О, вечер, что же ты за блаженное время! Дневные проблемы уже закончились – а ночные проблемы еще не начались. Нет, по крайней мере сегодня, все ночные проблемы для одного крайне уставшего главы отдела так и не начнутся. В конце концов, у него рабочий день кончился где-то в районе полутора суток назад.
После Кровавого Рождества (спасибо Розье за запоминающееся название, не зря они прилично потратились на продвижение его журналистов) Эдвард предполагал, что будет много работы – но не предполагал, что настолько. Нет, конечно, получил за «форменную халатность и беспечность» не только он, но по какой-то причине все равно было крайне обидно.
Причем нет, ладно бы это был саботаж – тут Мальсибер обязательно бы публично и активно раскаивался и в принципе посыпал бы голов пеплом (у него были смутные подозрения, что Крауч ждал этого именно от него, как от якобы самого спокойного и разумного в теплой компании глав отделов), но саботажа не было. Более того, даже если бы Эдвард бросил силы своих ребяток на поиск упоминаний о планах Пожирателей – максимум, что бы он нашел, так это ограбление хранилища редких ингредиентов в Харроу… и то потому что это была, так сказать, не самая спланированная самодеятельная акция (которая для участников закончилась не похвалой за рвение, а несколькими Круциатусами, а все потому, что не нужно было попадаться под руку начальству, если оно спало всего пару часов, не видело собственных детей и только что получило отповедь от Лорда).
Так что на претензии Крауча в стиле «куда же вы смотрели, это ваша обязанность» Эдвард, пусть и вежливо, но крайне язвительно поинтересовался, можно ли расширить штат и взять туда родовитого пророка, – а лучше с десяток, и тогда быть может им удастся выполнить требование уважаемого начальства.
Как бы то ни было, он с чистой совестью был возмущен и с не менее чистой совестью работал. Что ни говори, повод реорганизовать работу своих сотрудников представился шикарный, а главное – совершенно обоснованный.
Мальсибер ввел систему приоритетов – и теперь сообщения о действиях Пожирателей отправлялись лично к нему в кабинет. И это было очень удобно ему как агенту Лорда – и очень правильно, если смотреть со стороны. Нет, безусловно, в первую очередь Эдвард только следил за тем, что будет уходить в аврорат по «их» вопросу – в конце концов, полностью перекрыть поток информации невозможно, и пусть уж лучше она попадает аврорам от него, чем они станут искать кого-то на стороне. Впрочем, что касалось поисков на стороне… Эдвард чувствовал некоторое смутное волнение по этому вопросу. Казалось, он что-то упускает – и это явно не были шпионы аврората в их Ставке.
Впрочем, ладно, это сейчас слишком сложно, а голова Эдварда буквально умоляла об отдыхе. И о виски. Старый добрый ирландский виски, лишь ты понимаешь в тяжелую минуту…
Нет, самым обидным было то, что Мальсибер не поднимая головы работал до Рождества – правда, за другую команду, - и теперь работал едва ли не больше, чем до того. И для разнообразия, он и впрямь старался сейчас на благо магического правопорядка. Впрочем, за милорда он также старался именно для этого – пусть это и шло в разрез с видением зануды-Крауча.
Держать магический мир под колпаком и в плену ограничительных законов… не такой уж и плохой расклад, только если законы устраивают, верно? В этом плане что стремящийся к тотальному контролю Крауч, что Лорд – все едино. Только Эдвард никогда в жизни не хотел бы видеть Крауча, вершащим судьбы мира, нет-нет. А вот милорд…
Эдвард вздохнул, наложил, наконец, чары на бутылку, чтобы та подливала ему еще. Отдых от напряженной трудовой недели был невозможен, завтра ему еще предстояло вернуться к делам (теперь уже неофициальным), но провести несколько часов в баре, размышляя о том, что это все лишь начало – в этом ему никто не сможет отказать.
Мальсибер отпил виски, поймал упавшую на язык льдинку и усмехнулся. Он занимал столик в темном углу и, видимо, выглядел настолько мрачным, что к нему никто и не приближался.
Что ж, если общество не идет к Мальсиберу, то Мальсибер идет к обществу.
- Доброго вечера, аврор О'Флаэрти, - Эдвард вежливо отдал есть честь, лукаво посмеиваясь. – Могу ли я навязать вам свою компанию? Пить в одиночестве, знаете ли, чревато возвращением на работу – и, боюсь, я имею ввиду совсем не вас.
С аврорами у Мальсбера не было достаточно близких отношений – просто нейтральное общение, довольно дружелюбное, но, скорее всего, не настолько, чтобы пить вместе. Но это ведь не поздно исправить, верно?
- Мистер Мальсибер, сэр. - Эшлинг смешалась на пару секунд, не зная, следует ли ей встать и отдать честь по всей форме, или раз они все-таки в баре, а не на службе, в штатском оба, значит субординацию можно не соблюдать настолько строго. За ушедшее на эти судорожные размышления время был упущен и момент для официального приветствия, и ирландка решила все-таки не вставать. Глава отдела Надзора вроде бы на официальность и не претендовал. Странно, правда, что компанию он решил найти именно в ее лице, они даже знакомы-то толком не были, неудивительно что он спутал ее звание, но в целом Эш не возражала - ребята объявятся не раньше, чем через полчаса, а то и час, и коротать время с собеседником было интереснее, чем с пинтой эля и поздним ужином. - Да, конечно, присаживайтесь, - сопровождающая приглашающий кивок улыбка выходит немного смущенной. После "Кровавого Рождества", как окрестили две крупных акции газеты, аврорат и Надзор старались пока держаться подальше друг от друга в тех случаях, когда взаимодействия не требовала работа - свежих взаимных претензий хватало с головой. Более того, претензии искрили, и от них вспыхивало разное, от перебранок, в паре случаев потащивших за собой отказ "работать с этим кретином", до драк в этом самом баре, когда участников выпихивали на улицу разобраться или остыть, тут уж как получалось. Одну такую Эшлинг лично разнимала пару недель назад, не постеснявшись против негласных правил использовать для этого палочку, вторую - вообще сама начала. Так получилось, просто после фразы "Да вы сами только надираться умеете, а когда оборотни полезли..." она не дослушала, что было, когда полезли, мир мигнул и схлопнулся, а когда развернулся обратно - парень из "серых" уже отлетел к стойке и с ошарашенным и обозленным видом выплюнул на пол зуб, а ее саму крепко перехватил за талию и за руку "Солнышко" и чуть не получил каблуком в колено со всей силы. Миротворческую миссию тогда на себя взяли хит-визарды. Хорошо бы Мальсибер об этом не вспомнил. Хорошо бы он об этом вообще не знал, большинство все-таки придерживалось старых, еще детских правил чести: не жалуйся родителям, не жалуйся преподавателям, просто место старших после окончания детства занимало теперь начальство.
- Возвращением на работу? Почему? - О'Флаэрти озадаченно моргнула: ситуация не рисовалась, образ пьющего на работе главы Надзора как-то... не вставал перед глазами.
- Потому что, миледи, лишь как следует надравшись можно решить, что выполнить в одиночку всю работу – не такая уж и отвратительная мысль. И в конце концов, что такое для мужчины в самом расцвете лет трое суток на ногах? – Эдвард разводит руками и садится подле аврора. Он знает эту ирландку – в каком-то смысле, у него огромное досье на всех подчиненных Скримджера и обо всех он уже составил собственное мнение. То, что они не обращаются близко – что ж, когда дружишь с начальством, не так уж и нужно дружить с подчиненными. Но это не так: агентов у Эдварда хватает изрядно, но ему нужно, чтобы под него не начали копать очень ретивые и умные сотрудники. А Эшлинг О'Флаэрти – более чем ретивая. А еще она крутится рядом с Робардсом – и Эдварду не хотелось бы, чтобы сей чудный человек спихнул с поста Скримджера из самых светлых побуждений.
В любом случае, у Мальсибера есть все основания делать шаги навстречу, но он старательно этого не показывает. В конце концов, он даже неверно указал должность – сотрудников в аврорате масса, действительно, как можно запомнить.
- И, если вам не сложно, просто Эдвард, - он вежливо улыбается снова и делает небольшой глоток из своего стакана. – «Мистер Мальсибер» - слишком официально, мы ведь не на службе.
Сегодня пятница, но традиционной встречи с начальником аврората не будет – Скримджер буквально тонет в работе, а настроение у него становится от этого премерзкое. И потом, обсуждать некоторые вещи сейчас, пока еще не улеглось все… Кхм, пожалуй, это отвратительная идея. Руфус, как бы хорошо сам Мальсибер не играл такого же стража правопорядка, далеко не идиот – и если Эдвард скажет что-то даже не лишнее, а на грани – о, он может насыпать монет в копилку подозрений главы аврората. Потому обкатать слова на старшем авроре с таким острым чувством справедливости, как О'Флаэрти – в сущности-то неплохая идея.
И потом, обсудить некоторые детали мировоззрения и отношения к ситуации с кем-то, имеющим кардинально другое мнение… о, это всегда полезно.
Эдвард не признается в этом в мыслях, но движет им не только выгода, сколько интерес. Наверное, он делает свою работу – обе – хорошо еще и потому, что этот самый интерес до сих пор не утратил.
- И кстати, - заговорщески усмехается он, подмигнув, - вы своим присутствием спасете меня от страшной участи. Вот уже какую неделю я опасаюсь перебрать и пойти к нашему начальству, - Эдвард возводит глаза к небу, невербально обозначая таким образом Крауча. Того считают несколько тираном не только в его отделе, а в принципе по всей службе. Тираном, но радеющим за благополучие страны. Но тираном.
Практически емкое описание Лорда, если убрать тот факт, что он играет за «темных». – И пойти не просто так, а согласовывать ставку штатного прорицателя, - Эдвард качает головой, переводя тему с обмена любезностями на то, о чем бы хотелось поговорить. В аврорате рядовые, интересно, считают также, как и их достопочтимый руководитель, как и сам Эдвард… Да как и объективная реальность считает, собственно, – нельзя было узнать об акции Пожирателей. То есть если бы вдруг Эдвард в помутнении решил бы сменить знамена – тогда конечно. Но при любом ином раскладе – нет, нет и еще раз нет. Акция готовилась узким кругом лиц, о дате, времени и месте все участники, даже оборотни узнали в последний момент. И никто не знал до инструктажа, что вообще нужно делать. Не говоря уже о том, что по этому делу болтунов заставили бы молчать уже тогда, когда им пришла бы мысль поболтать.
Так что да, только пророчество какое-нибудь и спасло бы доблестные силы министерства. Ничто более.
Эдвард не считает, что следующие акции у них выйдут также, что все пройдет без сучка и задоринки. Всегда есть вероятность. Всегда есть вероятность, что краснеть на ковре у начальства придется из-за заслуженного саботажа.
Но конкретно сейчас у них с аврорами абсолютно одна и та же общая тема, а именно: от них требуют невозможного.
Нет, отличная же тема.
И с нее можно аккуратно повернуть на политику. Благодать для пятничного вечера.
Эшлинг усмехнулась слову "миледи" - никому из друзей и знакомых не приходило в голову так ее называть даже в шутку, и уж точно не ради вежливости - в обращениях и статусах в Британии не путались, тем более аристократы. Ну разве что Вена Скримджер, к которой в руки все-таки попала книга Бакера, иногда дразнила ее принцессой. - Трое суток? - О'Флаэрти понимающе улыбнулась, - пара галлонов кофе, одна-две дозы какого-нибудь бодрящего зелья, упущенные из-за падения внимательности улики, ошибки в документах, обозленные из-за повышенной раздражительности начальства подчиненные, и самое лучшее, если повезет попасть на вторые-третьи сутки на боевую операцию, - чудесная возможность пару недель отдохнуть от работы в Мунго из-за того, что замедляется реакция, и тело не слушается как положено. Поэтому-то нашим отделам и нормируют смены, сэр. - Нет, она не будет называть человека на два ранга и на полжизни старше себя "просто Эдвардом", это и правда сложно. С Робардсом-то было сложно, а там и разница была не так велика, и обстановка лучше располагала. И очень не хотелось бы забывшись ляпнуть что-нибудь главе отдела Надзора как приятелю и потом краснеть за это всю оставшуюся жизнь или весь оставшийся срок службы. Что-нибудь в духе "после всего вот этого попросить у старшего Крауча прорицателя? Интересная идея, уверена, отдел устроит вам пышные похороны", - Эшлинг только язык прикусить успела вовремя и притопила шуточку глотком эля. И вторым - уже звучавшую в той самой последней стычке, про то, что Надзору и правда стоит нанять гадателя, раз прогнозы и сведения их агентов годятся только в отхожее место прихватить. Такого, который по человеческим внутренностям предсказывает, материала теперь надолго хватит благодаря их умению работать. "Серые" были глазами и ушами Департамента, и хотя на них конечно не полагались полностью и своих агентов тоже держали, но все-таки рассчитывали в немалой степени. - Вы ведь шутите? - ирландка по-птичьи чуть склонила голову набок и улыбнулась уголком губ, - мантики тут не помогут, они не дают точных прогнозов, инструментарий не позволяет. - Нумерологи, рунологи, тарологи, - от них конечно была польза, но даже при точных исходных данных их предсказания можно было толковать очень по-разному. Вот пару недель назад, например, Вудфорту один из штатников углядел возможную в этот день травму или ранение, естественно вместо его группы на поступивший вызов отправили другую, а Вудфорта прямо в отделе неслабо приложило при работе с неисправным артефактом, вызов же обошелся без происшествий. Лучший способ нарваться на предсказание - попытаться его избежать, это еще из детских сказок известно. - Наши накануне предупреждали насчет двадцать четвертого, что что-то будет в Лондоне, мы усилили патрули, вызвали заранее несколько групп из графств, перетрясли свои контакты, - отыграли может быть несколько человек, но предотвратить не смогли.
Это звучит странно и для большинства не правдоподобно, но с двадцать пятого декабря у Гавейна во рту не было одной капли алкоголя, хотя – будем честны – очень хотелось. Первые несколько дней он спал только необходимый минимум часов, чтобы держаться на ногах, соображать и, желательно, еще не выглядеть полу-трупом: поймай его в этом состоянии Руфус, и с того сталось бы отправить Робардса в добровольно-принудительный отгул. А что в таких отгулах делать? Грызть ногти и лезть на стенку…
И позволить себе расслабиться и – нет, даже не напиться – просто выпить было бы непозволительной роскошью и тратой драгоценных минут.
Но Гавейн знал, где у него находится личный лимит, за которым отдохнуть – необходимость.
Он долго раздумывал идти ли в «Сытый» или найти место без знакомых лиц, но в конце концов решил не изменять традициям.
И как оказалось не прогадал: Эшлинг О’Флаэрти – ах, если бы просто головная боль, а не сердечная – придавалась беседе и выпивке в обществе – кого вы думали – Эдварда Мальсибера. Гавейн был уверен на все сто процентов, это не свидание: Марцелл был женат, да и не в вкусе Эшлинг, если вспомнить того…хит-визарда…
Он машинально поискал глазами мисс Вейн – или Сову – не нашел, обругал себя, напомнив, что девочка в школе, и подошел к столу, за которым сидели глава отдела Надзора и аврор.
– Добрый вечер, мистер Мальсибер, – короткий кивок, – О’Флаэрти, – еще один, – Полагаю, вы не о погоде и не книгах. Не помешаю?
Робардс был уверен – они снова перетирают «Кровавое». Словно не перетирали его все это время раз за разоом... почти мазохизм. По аврорски.
- К большому счастью, я достаточно стар, чтобы не заниматься оперативной деятельностью лично. Так что – анализ, бумаги, галлоны кофе… бумаги и еще галлоны кофе, мозговой штурм и еще больше кофе, кофе… Так что, миледи, мой вам совет – даже если вам предложат, не оседайте на кабинетной работе, - Эдвард тянет это с невероятно скучающим выражением лица, но посмеивается, а сам думает о том, если бы он занимался оперативной деятельностью еще и по официальному месту работы, а не только по «основному», то он бы точно лично забрался бы на ладью, поджег ее и греб бы старательно до самого Авалона. Потому что – нет, ни за какие деньги, ни за какие идеалы. Нет, на благо Министерства он готов возиться с бумагами, готов честно работать и отдавать свой ум на благо нации, но оперативная деятельность – это только ради милорда. В конце концов, он уже серьезный взрослый маг, должен иметь молодых и горячих юнцов для всех этих целей. Впрочем, оставались еще дела, которые он не мог поручить другим. Но об этом министерским работникам лучше не знать – а то точно сядут на шею. Растерявший навыки и не любящий оперативную работу начальник имидж куда более удачный, чем хваткий практикующий матерый агент. Жаль, что Лорда причитаниями не обманешь – он не Крауч, он не станет входить в положение, если хочет, чтобы дело было сделано. Да и у Эдварда даже в мыслях нет увиливать – в конце концов, он отлично знает сильные и слабые стороны своих людей, а некоторые важные вещи он доверить им неспособен чисто физически.
Что касается аврората и его Надзора… Да, тут шуточки про гадание были уместны. Нет, авроры, конечно, также следили за темной магией. Но вопрос информирования – о, это было на его людях. И Эдвард тут был кристально честен – нельзя было ничего предугадать (они, Пожиратели, тоже не бездарны в плане работы с информационными потоками, в конце концов, у них отличные специалисты там – и плевать, что один из основных это он сам и есть). Что, конечно, не снимало огромной взаимной напряженности между их людьми.
И, что ни говори, старший аврор О’Флаэрти была одной из точек концентрации этой напряженности. С ее острым языком, ирландским нравом и не менее буйным чувством справедливости… Вообще, Эдвард давно заметил, что старшие авроры были в каком-то смысле неформальными лидерами. Что Грюм и его команда светлых рыцарей-вояк без страха и упрека, что паталогически нравственные вокруг О’Флаэрти… Ну и, конечно же, Робардс, куда же без него. Не поминай лихо, пока оно тихо, так, кажется, говорил Долохов?
- Я образно говорю. Проблема в том, что любыми средствами мы можем выяснить лишь «что-то будет». А вот деталей – этого не будет. Так что проще поувольнять нас с агентами и набрать прорицателей разного пошиба, - Эдвард качает головой. Это немного самоуничижительно, но он лишь озвучивает то, что озвучивали авроры – и часто озвучивают итак. Пусть О’Флаэрти услышит это с другой точки. Раз девочка все итак понимает – пусть увидит детали картины. – Там ведь не идиоты тоже, - неопределенно махнул он рукой в сторону, обозначая условного врага. – Порой мне кажется, что единственный способ их переловить – это допрашивать каждого мага в стране с сывороткой правды. Ежедневно. И через сколько дней после этого мы скатимся в откровенную тиранию и станем сами монстрами наравне с…этими? – «эти» он произносит с чувством, с которым обычно говорит об их противниках. Эдвард вообще отлично умеет вкладывать в слова чувства. Правда слова он подменяет…но это и неважно. – Доброго вечера и вам, Гавейн, - он кивает ему, лишь договорив. – Вы никогда не можете помешать, присаживайтесь, - «вы нет, а вот ваши сомнительные тестовые артефакты – да, очень могут». Эдвард все еще испытывает к Робардсу смешанные чувства. Тот, вроде как, вполне умен, интерес. Только эта вот его явная зацикленность на верном, вместо простого… Кхм. Это весьма неудобный, упрямый и раздражающий твердолобостью кадр. По крайней мере, если Руфус еще интересен, то у Робардса в личном списке Мальсибера шансов нет. Он – враг.
- Сэр, я не леди. - Эшлинг коротко отмахнулась. - У меня даже титула учтивости нет, и, надеюсь, никогда не будет, не нужно так ко мне обращаться. - О'Флаэрти никогда не были британскими лордами и гордились этим не меньше, чем "двадцать восемь священных" - обратным фактом. Семейные предания до сих пор хранили ответ Финнегана О'Флаэрти англичанам на предложение Тюдоров "сдаться и вернуть" - официально принять власть английской короны и английские законы и обычаи, утверждать ее на землях своего клана и за это от английской же короны получить титул и признанное ей право этими землями управлять, версии ответа были одна красочней другой. В Эйре одного имени клана было достаточно, приставок вроде "ваша милость", "светлость", или как-то еще не требовалось, чтобы носящим это имя выказали уважение.
Робардс возник у нее из-за спины, неожиданно, он вообще нечасто заходил в "Дракон", но сейчас, против обычного, появился скорее кстати, потому что Эшлинг уже собиралась высказаться насчет образного выражения и взглядов самих работников Надзора на некоторые вещи. Услышал бы это Крауч, действительно, гроб на пышных похоронах был бы еще и закрытым. - Капитан, доброго вечера. - Эш подвинулась, освобождая командиру более удобное место за столом, уцепила с тарелки последний кусок мяса и короткой паузой на еду воспользовалась для того, чтобы обдумать, что сказать дальше. - Нет, мы о работе. - "Как всегда". В этом месяце любой разговор здесь сворачивал на работу, так или иначе. И вот это "а что мы можем сделать" на разные голоса звучало теперь чаще обычного, раздражающе чаще. Да, разумеется, преступники, с которыми приходится работать их отделу, идиотами бывают исчезающе редко, но так и в Департамент не набирают дураков. Не может быть, чтобы Надзор не сумел вообще ничего найти, чтобы они не смогли внедрить агентов хотя бы на "низовой" уровень этой организации, чтобы Пожиратели не оставляли следов, которые можно взять, - не может, часто самые сложные дела распутывались с какой-нибудь незначительной мелочи. Ну так где их умение эти мелочи выискивать? В детали другие отделы конечно не посвящают, и всей работы со стороны не видно, но иногда казалось, что аврорат своими силами уже нарыл больше. И это именно аврорам репортеры в глотку вцепились после Рождества, - за статус приходилось отвечать, хотя просчет был не только на их совести. - Прибедняетесь. Это немаленькая организация, им нужно где-то обучать людей, как-то снабжать и обеспечивать, в том числе и редкими и нелегальными товарами, где-то находить на это поставщиков и деньги, как-то набирать пополнение и собственных агентов. Не-воз-мож-но делать все это совершенно незаметно, они не сбежали из страны и не залегли без движения. И без веритасерума можно сузить выборку. А что до тирании - нам вообще-то можно убивать британских подданных на месте, если на них есть маска, и за это ничего не будет. Лучше бы сывороткой поили, не думаете? Одна польза - с официального принятия Декрета больше ни одного подражателя "черепоголовым", как отрезало, - ирландка коротко и неприятно усмехнулась, - никто больше не пытается прикинуться Пожирателем, чтобы провернуть свои скромные делишки, - страшно.
Они никогда не пили с Мальсибером на брудершафт, но тот всегда в неофициальной обстановке называл Гая по имени. Он вообще был симпатичен Робардсу – пусть в нейтральном понимании «симпатии». Хотя, он был близок к кругу двадцати восьми, но почему-то в него не попал, и это словно разом делало его более простым и легким в общении. И у Гавейна даже мысли не возникло уточнить, почему вдруг по имени. А после стольких раз – как-то глупо уже поправлять.
– Спасибо, Эдвард, приятно слышать, – он сдержал желание оседлать стул спинкой вперед (пить не удобно) и присел как все цивилизованные люди. Гавейну не нравится «капитан» - он вообще не очень понимает, откуда взялось это обращение. Хотя конечно, «зам» или «Заместитель» ничуть не лучше. Он предпочитает несколько безликое – и не намекающее на звание «шеф» или «босс», хотя «Босс» - у них Руфус.
– Это немаленькая организация – вы, разумеется, о Пожирателях? – не так-то просто влезать в разговор с середины, – Ну, если они выпустили оборотней – это еще не значит, что их много. Мы никогда не сталкивались с тем, что бы они появились в количестве больше пяти или шести. Хотя возможно все еще впереди. Контролировать же оборотней даже в маленьком составе верхушки – легко. Наше общество само так поставило этих несчастных, что они с радостью упадут в любые руки, если им предложить что-то чуть получше, чем то, как они живут сейчас. Их может быть не так много, хотя кто-то из них безусловно очень богат. Либо их спонсирует группа не бедствующих лиц. Возможно как раз из-за границы. История знает не мало примеров, когда подобное спонсировали внешне политические недруги. А у нас их хватает – мы в течение истории старательно над этим работали.
Гавейн движением руки подзывает официанта и заказывает уже полюбившуюся ему баранину и огневиски.
- Мы накрывали их поставщиков. Накрывали тех, кто торговал с ними. А толку? Ни одного настоящего Пожирателя среди них и не было, - Эдвард пожал плечами. Да, конечно, невозможно было вести какую бы то ни было деятельность в полном информационном вакууме. Особенно, если не саботировать активный поиск любых зацепок – а саботироать открыто было нельзя. – И, если вы забываете, мы все зацепки сливаем в аврорат сразу же. Вербовщиков предположительных, конспиративные места явок… да что угодно. Только это все равно не смогло бы ввести на… такое. Вы, конечно, простите, Эшлинг, но там явно не идиоты работают с мелкой шушерой. Организованная преступность параноиков, - Мальсибер качает головой и снова пьет. На самом деле, они действительно слишком уж перестраховываются местами. В этом плане, конечно, к его людям из Надзора претензий нет – они не могут прыгнуть выше головы. Да, безусловно, они могут хоть сутками сидеть, слушать и шпионить – но концов они не найдут. Лестрейндж очень хитро работает с вербовщиками – а каналы по работе с контрабандой он сам перетрясает буквально каждый месяц. Это заставляет чувствовать свою относительную безопасность, но на вот такие заявления авроров он реагирует лишь острее.
Робардс радует его занятной идеей и, кстати сказать, нужно будет проработать этот вопрос с Розье – а вдруг их и впрямь считают иностранными агентами. Не то чтобы для их имиджа это было полезно. Да и в целом… Эдварду не слишком нравится эта мысль не только как члену организации, но и как работнику министерства. Гавейн с его этими идеями… ну, мда.
- Ну уж нет, если ублюдки – это из-за границы, то… Даже думать не хочу, как мы подобное допустили, - кривится он, поглаживая граненый бок стакана. – В одном, конечно, эта идея хороша – их не обязательно много. То, что мы видим исходя из работы – никто не знает, где они на постоянной основе собираются, приходят они в масках. Да и в принципе… - он качает головой, - может, их вообще с десяток, а они потом нанимают себе других криминальных воротил. И нам кажется, что это пакостит какой-то контрабандист – а это Пожиратели зарабатывают. Да и вообще – у них весьма радикальная политика. Чистокровных, которые ее придерживаются… ну, раз-два и обчелся, - о, отлично, поднимать тему крови в обществе двух полукровок.. Ну, а что делать. Не он поднимет, так они поднимут. – Я вот дружил со школы с полукровкой – и ничего, маг не хуже прочих. Да и в принципе, я бы посмотрел на того, кто в здравом уме будет устраивать геноцид просто по статусу крови, - «а не по статусу крови и убеждениям», - Может, там во главе вообще дети тех, кто Гриндевальда поддерживал.
- А кто говорил, что они в здравом уме? - фыркнула Эшлинг раздраженно дернув плечом, - помните Мардона, первого "клейменного", которого взяли, и что он в Визенгамоте орал про их Лорда и его грядущее могущество, у журналистов аж перья дымились записывать? Мы то отлично знаем, как хорошо маскируются психи такого типа под нормальных людей и годами могут прятаться прямо под носом. А потом когда ловишь такого, в показаниях родни, друзей и соседей сплошное "прекрасный человек, добрый, участливый, вежливый, да он бы никогда, как вы можете, тут какая-то ошибка". Этот тоже нормальным казался, тихий лавочник из Косого, жену после суда полчаса успокоительным отпаивали, отойти не могла от той финальной речи. - Да, их наверняка немного, таких вот уважаемых и добропорядочных, далеко не настолько идиотов, чтобы открыто выражать радикальную позицию в отношении нечистокровных, среди верхушки британского общества есть, кстати, и сын того, кто поддерживал Гриндевальда, руководит сейчас Отделом Тайн. Тоже исключительно чистой репутации человек. - Исполнителей, непосредственных, - больше, они по-разному сражаются. А сколько мы их уже взяли с семьдесят третьего? Они набирают новых. И не только в низах, не только среди тех, кого из нормальной жизни выкинули. А если считать и тех, которые так или иначе на них работают, - Пожирателей полно. - А от той информации, которую передает отдел Надзора, нет толку, ни явки вербовщиков, ни места встречи, ни канала контрабанды никуда в конечном итоге не ведут, максимум к таким же исполнителям. Из которых нужные сведения нельзя было извлечь, даже вывернув им мозги наизнанку - они просто не знали ничего кроме собственных мелких задач. Однако и среди них хватало таких, кто не ради денег, другой сиюминутной выгоды или просто возможности убивать это делал, были идейные, верившие в своего лидера. - Это не иностранцы. - Ирландка уверенно покачала головой. - Может они и получают часть денег с континента, от гриндевальдовских недобитков, что кстати с закрытием границ им с треском обломится, но здесь, в Британии, "черепоголовыми" управляют британцы. Ни за каким колбасочником, лягушатником, любителем красных или полосатых звездочек, или кем угодно еще на Островах бы не пошли ТАК. Искать верхушку нужно здесь. И вожака их - тоже.
Гавейн задумчиво пожимает плечами: он далек от того, чтобы обвинять в их неудачах – в неудачах официальной власти один из ее многочисленных пальцев: аврорат ли, хитов или надзор. Охотников еще кто-то обвинял, что мол оборотней надо либо превентивно вырезать либо по клеткам держать...
Нет, дело не в том, что они плохо работают, а в том, что работают по закону, по классическим лекалам. Они предсказуемы для Пожирателей – и в этом проблема. Она есть и с любым достаточно умным преступником, который сперва изучит методы действия тех, кто будет его ловить, а потом действует.
Это просто группа достаточно умных, достаточно богатых, достаточно влиятельных.
– Всего лишь теория, Эдвард, одна из многих. – пожимает он плечами: раз уж Гавейн, значит и Эдвард, – а допустить это к сожалению, довольно легко. История знает массу подобных примеров. Магловская история, разумеется. Кому-то просто нужно использовать старые лекала... – ему сперва приносят напиток и просят подождать, Гавейн кивает и слегка пригубляет янтарную жидкость, – Вы ведь не думаете, что все они фанатики, только потому что фанатика мы поймали. Только в мифах в Трою армию ведет дочь Зевса, в реальности то, что этот город очень богат, стоит так, что перехватывает почти всех торговых партнеров. Нет, во главе Пожирателей стоят отнюдь не фанатики. Фанатики – лишь пушечное мясо, которое и половины настоящих целей своих лидеров – весьма не многочисленных – не знает. Но я не считаю пушечное мясо и тех наемников, которым они платят в их число. Меня интересует лишь голова змеи.
«В ней все проблемы».
-Я согласен, что нужно искать тех, кто возглавляет Пожирателей. Проблема в том, что эти люди, знаете ли, не ходят по злачным местам лично и не предлагаю сомнительным личностям «а не хотите ли вы вступить в организацию Пожиратели Смерти, классное название, правда?», - ядовито тянет Эдвард и вновь прикладывается к стакану. Он продолжает играть в оскорбленного главу отдела с очень тяжелой работой. Впрочем, он уже видит тенденцию. Эшлинг явно считает, что Надзор халтурит, но ее начальник – нет. Это хорошо, когда такие идеи не могут дойти, скажем, до Крауча, у него и своих идей предостаточно на тему того, как они все плохо работают, не стоит подкидывать нового. А раз Робардс не думает так (ну и Руфус тоже не думает так) – то значит все отлично. Другой вопрос, что Эд с огромным удовольствием лишил бы Гавейна в принципе возможности думать. Слишком хитрый паршивец.
- Будь моя воля, я бы вообще к каждому более-менее подозрительному человеку приставил бы своего агента, только тогда нам пришлось бы расформировать пару отделов. Например, дипломатов – они тоже хитрые шельмы, так что бы лучше следили за те, кто что-то делает не так, - Эдвард пожал плечами. – Я, мисс О'Флаэрти, с удовольствием бы заставлял всех работников своего отдела показывать воспоминания о том, что они делают во внерабочее время, но боюсь, что меня тогда радостно сместят с поста за паранойю и нарушение прав человека. А по-хорошему, такое нужно делать массово на уровне страны. Если уж мы боремся с Пожирателями всерьез. Только вот все орут в голос на тему того, что у нас, оказывает, диктатура военная. Взять бы и потрясти тех, кто делает это громче всех на тему связей с Пожирателями… Но увы. Мои руки тоже связаны, как и ваши.
Несогласие Эшлинг выражает, коротко дернув плечом и молча сделав глоток эля. Фанатики или нет, в любом случае с головой у них у всех что-то серьезно не в порядке, нормальный человек даже ради самой высокой и прекрасной по его мнению цели не станет делать того, что делают эти клоуны в масках. И нет, проверять каждого - бессмысленная трата сил и времени, почти семьсот тысяч человек британского населения не прогонишь через легиллиментов, это не дельная идея, которую не позволяют реализовать законы, это просто фигура речи такая, из арсенала оправдывающихся высших министерских чинов: я сейчас специально раздую проблему, к ней, раздутой, приложу заведомо негодное решение, и вам останется только признать, что сделать действительно ничего нельзя. Крауч пусть на такое покупается.
- Журналистов что ли? - пренебрежительно фыркнула ирландка, - им палочку покажи, они вопить про произвол начнут, им только повод для ора нужен. Скитер с одинаковым восторгом грязью поливает хоть Министерство, хоть какую-нибудь оскандалившуюся светскую красотку, хоть лавочку, где ее плохо обслужили. Крейн корчит из себя серьезного аналитика и вскрывателя общественных язв заодно, на самом деле не слишком-то от нее отличается. Тоже мне - сторонники Пожирателей. Не их же вы подозреваете. И не всю Британию скопом. А кого? - у Надзора тоже кто-то должен быть на примете, как и у авроров. Они почти уверены, где эта самая голова, верхушка стратегов и вдохновителей, но пока в стране нет настоящей военной диктатуры, а не наспех слепленного писаками пугала, до нее так просто не добраться, не поймав кого-нибудь прямо за руку. Они даже хвост этой змеи не могут откусить по самую шею, так, прищипывают с кончика или хватают тот кусок, который Пожиратели отбрасывают, словно ящерица, и оставляют дергаться в зубах аврората. Исполнителей она наберут новых по кнатту за пучок, невелика потеря. А вот стоящие цели надо выковыривать из зачарованных родовых поместий, с высоких постов в Министерстве, из-под брони влияния и безупречной репутации "цвета и элиты общества". И бросить это в лицо главе отдела Надзора, отлично попадающему как раз в эту категорию, Эшлинг не решалась, заявление выйдет в духе "да, и вас я подозреваю тоже, среди первых", и отговорки, что есть конечно исключения, впечатление наоборот только усилят.
Гавейн надеется, что только для него очевидно, что на лице Эшлинг с присущей ей тактичностью топора написано: «И вас я тоже подозреваю». Вряд ли: мистер Мальсибер при его работе должен был приучен читать в чужих лицах как в открытой книге, оставалось надеяться, что он относится к подобным подозрениям с присущим ему пониманием и милосердием.
Робардс знал, что Мальсибер, Скримджер и Лестрейндж дружат семьями. До трагичных событий с этим злосчастным кандидатом в министры – он никак не мог запомнить его фамилию (Литл? Миртл?) – с ними был дружен еще и Долохов, но тут и на старуху бывает проруха. Тем более, что этот преступник никогда не казался при расследовании Гавейну злонамеренным. Скорее, у него просто с головой все было... не в порядке.
- Странно, что вы оправдываетесь, Эдвард, а не бросаете в наш отдел ответными обвинениями, - он улыбнулся, стараясь сгладить резкость О’Флажрти, так как считал действительно некрасивым вот так вод обвинять коллег, когда у самих рыльце... не блистает славой и честью, - орут про нарушение прав… - на сей раз он смотрит на Эшлинг, - ...не только журналисты. Но и советники Визенгамота. Мне кажется, что в конечном счете, одна из их целей посеять между нами подобные недоверия. Но признаемся честно, если Надзор косячит, то мы уж проштрафились на все сто. Разве нет? Простите, Эдвард, последнее время в том, сто касается «Я думаю, что вот эти Пожиратели смерти», я слышал столько теорий и обвинений, что с ужасом ожидаю наплыв писем от бдительных и подозрительных старушек: «Мистер Браун прошел мимо меня на скамейке и не поздоровался. Пожиратель, по глазам вижу», «Мисс Смит больно короткую мантию носить стала, небось пожирателей домой водит».
Он корокто усмехнулся, показывая, что шутит. Но как известно: в каждой шутке…
- Глупо искать крайних и виноватых, Гавейн. Все как следует облажались, - Мальсибер пожал плечами. Облажались все, кроме них – то есть кроме Пожирателей. И тут можно только порадоваться, потому как облажаться и пустить все под откос шансов у них было предостаточно – одна утечка информации на сторону и все, никакого Кровавого Рождества, никакого ужаса, который развязывал им руки. Ничего, иными словами – лишь поражение. Но они четко сработали – и это была не удача, а долгая выверенная работа, в которой официальное Министерство чувствовало себя беззубым слепым котенком.
Эдвард не мог не гордиться ими, всем тем, что им удалось сделать, что им удалось построить и настолько это эффективно было. Эффективнее аврората – хотя казалось бы, он был армией на службе общества. Но нет – армия Тома была куда лучше, умнее, хитрее и профессиональнее.
И Надзор Эдварда облажался совершенно искренне – они вряд ли могли бы что-то сделать, на самом деле. Только если бы он вдруг решил в пьяном угаре предать Риддла. Но… зачем плевать в колодец, из которого пьешь – совершенно невыгодно, «закон» ничего не мог ему предложить. Само общество было неверным и требовало перемен. И Эдвард ставил на Тома. Потому что… кто если не он. – А что до оправданий – так… Чистокровные, все дела. Мы первые в любом списке подозреваемых, а уж Слизеринцы – так вообще. Если бы я не дружил с вашим начальством, мы бы сейчас не пили с вами, господа… - Эдвард салютовал Эшлинг стаканом. – А все потому, что подозрения… Это дело такое. Вроде бы человек ничего плохого не сделал, только вот он, например, смотрит хитро – а ты уже подозреваешь. А у него просто косоглазие. Что же до права рождения… Подозревать всех чистокровных это, конечно, ужасно весело – огромный пласт подозреваемых разом. Всем следователям работы по горло. А у меня и вовсе веселье сплошное – половину мне подозревать неэтично, родственники, хоть и седьмая вода на киселе, да и вообще не придешь же в дом Блэкам и не спросишь «а вы часом не Пожиратель, Орион?». За такое и на дуэль вызов получить можно. А других подозревают все прочие. Вот Рик, в смысле, Рикард Лестрейндж – это уже и смех, и грех. Он ученый, а это весьма специфичный склад ума, какой там фанатизм. Да и в принципе, Лестрейнджи всегда себе на уме. А его всегда в чем-то да подозревали. Шутки шутками, но когда нашего друга убили, его Крауч и вовсе на допрос потащил. Так что… рано или поздно привыкаешь на любое подозрение говорить «нет, это не я и я такого даже не могу», - Мальсибер пожал плечами спокойно. – Это сейчас уже начинается, когда мирные жители начинают на авроров…. Как говорится, «наезжать». Мол, а где вы были, а почему не защитили. Мы обязаны стоять на страже порядка, верно. Но и у нас ресурсы конечны. Кто б это еще понимал.
- Мы сделали свою работу хорошо, - четко разделяя слова произнесла Эшлинг. - Все, кто был в Косом и в Мунго, аврорат, хит-визарды и "охотники", иначе трупов там было бы гораздо больше, в разы. - В гробу она видела дипломатию, ради которой надо было хотя бы на словах отказаться от настоящих заслуг братьев по оружию и принизить их. Для того, чтобы начальнику отдела Надзора, действительно в этот раз облажавшегося, было не так обидно. Да даже ради того, чтобы "не сеять недоверие", пусть "серые" сперва покажут, что им и их сведениям можно доверять и на них опираться, пока что от них никакого толку, ни одной стоящей ниточки, глаза и уши Департамента спят и ни черта не видят.
- Так у вас нет даже наметок? Никаких версий, идей, предположений? - Ну кроме "точно не Лестрейндж, потому что он ученый, и точно не представители чистокровных семей, потому что во-первых их всех подозревать глупо, а во-вторых можно и на дуэль нарваться". Еще и допрос какой-то припомнил из тех времен, когда Крауч видимо еще служил в аврорате... надо было, значит вызвал. Это вообще не ответ, это очередной уход от ответа, причем неуклюжий, и его можно было бы понять в разговоре с кем-то посторонним, но внутри Департамента дела обсуждались свободнее, поделиться предположениями было вполне допустимо. Так почему нет? И кто здесь кому не доверяет в таком случае? Знает что-то и не желает рассказывать, или не знает ничего, и не хочет в этом расписываться? На допросе она бы в Мальсибера вцепилась, заметив, как он упорно уходит от определенной темы, но у них тут милый вечер в баре, а не допросная аврората, - это неуместно. Крауч пусть разбирается с тем, как работает, точнее - не работает, Надзор. Скримджер - с тем, как им обходиться практически без разведки, своими силами. Это не ее дело. - А что, их ресурсы не конечны?
Гавейн лишь морщится едва уловимо, и отпивает виски из стакана. Если бы они делали свою работу хорошо: трупов не должно было бы быть вообще. Хотя… нет, это утопия. Но столь масштабная акция. У ней должны были готовится. Установить портал – если он был один - в праздничные рождественские декорации: арки с еловыми ветками, гирляндами, шарами и ягодами припорошёнными снегом. Их там было несколько сотен, все проплачены министерством, а кто из подрядчиков был не тем за кого себя выдавал? Ну попробуй найди.
Если бы, да кабы… Сейчас кажется, что ответ лежал на поверхности. Полнолуние и праздники. И даже какой-то ядовитый подтекст: «Вам бы следовало гулять на Йоль, а не на этот магловский праздник, и все было бы в порядке». Быть может.
- Они носят маски, Эдвард, ими может оказаться любой восторженный или озлобленный молодой человек. Чистокровный или маглорожденный: смотря какие цели на самом деле преследуют их лидеры. Их я бы искал высоко наверху. Не обязательно в высших постах министерства. Но среди тех, у кого есть деньги и влияние, - Гавейн пожал плечами, - и собственно именно в масках – наша проблема.
Их ресурсы могут быть и конечны, но тут ресурсы Пожирателей и ДОМП настолько различны по смыслу применения, что любое сравнение Гавейн считал не корректным. Впрочем, видимо на то он и был замом главы аврората, а О’Флаэрти – старшим аврором.
- Мы не видим полной картины, - Робардс передернул плечами, - Либо ее от нас старательно прячут.
Мальсибер весело и горько смеется от того, как аврор О’Флаэрти активно шьет ему дело, а потом внимательно на нее смотрит. Интересно, как это она дослужилась до старшего аврора с ткими-то представлениями о работе чужого отдела. Не говоря уже о том потрясающем умении язык не держать за зубами в острых вопросах. Видимо, сражается она порядочно. Впрочем, не удивительно тогда, что напряженность внутри ДОМП подскочила до критической массы.
Эдвард все же сложил руки на стол и внимательно оглядел собеседников. Робардс вот не идиот, он потому и опасен. Не за таланты опасен, он мог в принципе не уметь сражаться – а вот ум у него был отменный. И рассудительность. Слишком тонкая. Он думал головой, а не сердцем в отличие от своей коллеги, тем и был опасен.
И все же.
- Вы, мисс О’Флаэрти, видимо со сводками, которые мы вам любезно предоставляем, совершенно не знакомитесь. Ну что ж, если так, то, пожалуй, придется просветить на тему того, что же там написано. А написано там, что мои люди круглосуточно дежурят во всех злачных местах Лютного, следят не только за потоками контрабанды в числе которых артефакты, палочки и все то, что купить легально в больших количествах будет подозрительно, но и за людьми. И, представляете, вербовщики Пожирателей нам почему-то не попадаются. То есть иногда мы кого-то ловим, даже тех, кто с кем-то там договаривается – только они не Пожиратели. Они так, мелкие сошки, зачастую – под Империусом, а чаще всего – с поправленной памятью. Я вот сам легилимент, часто хожу в «поле» именно по этой причине, - Эдвард с неудовольствием поморщился, выдавая этот очень личный по виду факт. По сути многое могли уточнить, он не скрывал, - а не только бумажки разбираю. И периодически мы ловим еще и каких-нибудь пьяных оборотней, которые хвастаются, что вот они-то волшебников поперегрызут за свою скотскую жизнь. Только знаете, перед Рождеством ничего сверх нормы мы не выловили. Никаких намеков, никаких драккловых закупок основ под портключи! - Мальсибер ударил кулаком по столу. Ну еще бы – Рик-то это все провел давно и очень легально, через свою лабораторию. Основ под портключи тогда было куплено порядком. – И если вы думаете, что сработано было хорошо, то нет. Были жертвы, были трупы. Ни мы ничего не смогли, ни вы. Да, как-то нивелировать последствия… Но я был там. С женой был. И не по службе, - вернее по службе, да не по той, должен был аккуратно влезать если что. Но не понадобилось. – И если бы у нас была хоть одна зацепка, мисс О’Флаэрти, ничего этого бы не было в принципе. Никаких трупов. А они были и они на моей совести, а за состояние оной я отвечаю мистеру Краучу. И если вы считаете, что так просто узнать планы тех, кто активно старается, чтобы эти планы были не узнаны – то я готов вас пустить к своим людям, поделитесь опытом. А что до масок, Гавейн, я более чем уверен, что договариваться они приходят в них же. А чаще это Империус на мелких сошек, которые просто сообщают сколько нужно чего и куда доставить. И это вы накрываете по нашим наводкам. Только это все совершенно не то, что на самом деле нужно. А вламываться к каждой семье из влиятельных и богатых… К сожалению, закон охраняет их сильнее, чем правопорядок. А если не закон, то деньги и влияние.
А теперь простите, я вынужден откланяться. Жена дома меня уже давно не видела. Хорошего вечера.
Он встал, церемонно поклонился и ушел прочь.
Впрочем, проблема была ясна – а он ни слова не солгал. В этом случае руководство – что Урхарт, что Крауч, что Руфус – отлично понимали основную проблему. И решали ее в меру своих сил. Мальсибира все устраивало.
Но все же, какие в аврорате-то фанатики, где их находят вообще? Даже у них таких нет.
Отредактировано Edward Mulciber (2018-01-09 01:02:30)
Отповедь от главы Надзора Эшлинг выслушала не возразив, только упрямо поджала губы и чуть прищурилась. Авроры на любой должности за речи в духе "мы работаем, работаем, очень стараемся, но у нас не получается" от души получают и от начальства, и от прессы, и от всех, кому не лень было в очередной раз о работе аврората высказаться. От двух последних - не только за себя, но и временами за весь Департамент, кому охота разбираться, как они там взаимодействуют между собой, главное за результат отвечают те, кто больше на виду. Ей не жаль, что с этим чудесным ощущением немного познакомился мистер Мальсибер, и почти не совестно ни за сказанное вообще, ни за нарушенную субординацию в частности, - они не на службе, можно говорить свободнее. Тем не менее ответное "хорошего вечера, сэр" прозвучало... сдержанней. При большом желании в нем даже нотки извинения можно было отыскать. Авроры с теми же самыми проблемами сталкивались, пытаясь докопаться до хоть сколько-нибудь значимых фигур, и в принципе даже понятно, почему главе Надзора говорить об этом не хотелось, и он отделывался уклончивыми общими фразами. Может не любой, но многие на его месте отделывались бы. Может не стоило давить. Или вообще лучше было придумать какой-нибудь предлог поблаговиднее и удрать, как только появился Робардс, они бы прекрасно поговорили и вдвоем...
Эшлинг поболтала в бокале остатки эля, пристально вглядываясь в его дно и размышляя, не стоит ли удрать сейчас. Потом вернула бокал на стол и взглянула на Робардса. - Извините, сэр. Я не хотела портить вам вечер. - Вот это было вполне искренне, перед Гавейном ей стало неловко почти сразу. Рядом с ним почему-то всегда остро ощущалась любая неправильность или ошибка в сделанном, и вовсе не из-за близости расплаты за эту ошибку. Природное свойство - одним взглядом будить совесть.
Гавейн задумчиво слушал отповедь Мальсбера. Прозвучи она с первых обвинений Эшлинг – а ее слова зачастую читались именно как обвинение: он бы напрягся. Но Эдвард явно долго воспринимал ее недовольство просто как привычное – почти естественно для ДОМП – переругивание между отделами. Мол, мы авроры работаем, а вы хиты и надзор штаны просиживаете. Или наоборот – смотря кто первый успел высказаться.
Отловил ли он вообще что-то лично про него в словах Эшлинг или возмутился только за свой отдел, как любой начальник, лучше среднего. А Мальсибер был лучше. Даже просто в лично общении в нем не чувствовалось никакой заносчивости.
Гавейн видал на своем веку разных чистокровных. Но даже у лучших из них вроде Лестрейнджа было что-то такое – въевшаяся привычка – повелевать.
- До свидания, мистер Мальсибер, - Гавейн вежливо наклонил голову, и когда Эдвард ушел обратился к Эшлинг,- Ну что, ждем в ближайшее время еще одну статью Крейна на тему, как аврорат обижает и подозревает чистокровных во всех преступлениях по круче? – он улыбнулся и передернул плечами, - Что это: «Я не подумала» или «у меня есть подозрения основанные на таких-то фактах и хотела попытаться вывести его на чистую воду»? – Гавейн приподнял брови.
Меньше всего ему хотелось в такое время конфликтов между отделами из-за желания скинуть вину с одного на другого или подозрений на уровне «А у него кровь такая-то». Тем более Эдвард сказал вещи справедливые, правдивые и оттого особенно горькие. Скольких ребят «по состоянию здоровья» силовые структуры отправили в отставку после Кровавого рождества. О да, оборотням было почему идти к Пожирателям. Может с сами Пожиратели устроили все , что сделали не от хорошей жизни.
- Нет у меня подозрений... - раздосадованно буркнула Эшлинг, накрутив на пальцы цепочку значка. Из предложенных вариантов оставался "не подумала", для рэйвенкловцев такой же суровый диагноз, как для Хаффлпаффа - "руки из задницы", знак человеческой несостоятельности. Но оправдываться все равно нечем, просто... занесло. Рождество вообще было не лучшей темой для застольного разговора, тем более для разговора с начальником "серых", отделы пока после первых стычек в основном старались вне работы держаться друг от друга подальше, стоило бы не делать из этого нового правила исключений. Еще с месяц точно. - Просто разговор пошел как-то... - она резко дернула кистью, пытаясь подобрать слова, - никто из наших так себя не ведет, когда мы обсуждаем работу, если обсуждаем ее вообще, не хочешь чего-то говорить, - либо не заикаешься вовсе, либо прямо объясняешь, что дальше начинается закрытая информация, это любому, кто не помощником на регистрации работает, понятно, дальше не расспрашивают. А он вертелся, как пресслужба Минчума перед независимыми журналистами: как бы так сказать, чтобы ничего не сказать. Мальсибер сам подошел ко мне, сам... - навел тему на Косой, и я сейчас не понимаю, чего он хотел. - Строго говоря - даже не Мальсибер навел, он просто слегка намекнул на сложности работы, о прорицателях наполовину пошутил, наполовину пожаловался, дальше Эшлинг развила тему уже сама, но он же не был против? А если был, то почему не перевел разговор на что-нибудь другое? Или как раз пытался, просто как-то деликатно и обтекаемо, мол "мы тут все равно не разберемся сейчас, может вы додумаетесь о другом поговорить"? Выражаться-то по-человечески почему нельзя сразу, а не когда доведут? - Статьи точно не будет, Мальсибер не Лестрейндж, не побежит жаловаться писакам, как его мучили свидетельскими допросами жестокие готовые засадить каждого слизеринца ни за что авроры.
Гавейн смотрел на Эшлинг с некоторым сомнением. Он никогда не любил утверждения в духе "это знают все" или "Никто так не делает" - потому что, как правило, они означали что говоривший имеет глубокое внутреннее убеждение в правоте своих слов. Ничем кроме "да этого не может быть потому, что я страстно не хочу чтобы так было" - не подтверждённое.
- Не надо идеализировать наш отдел, - спокойно заметил он: для него подобное равно несостоятельности себя как руководителя. Защищать их - порой идиотов - да, рассчитывать на них - да, но идеализировать их нельзя. - Так как он... мы - включая одного рыжего старшего аврора - себя ведем, когда нам старательно рассказывают то, что мы и так знаем, то что нас очень злит. Вот если бы к тебе подсел журналист и начал бы рассказывать о том, как Пожирателей много и как их легко найти должно быть... о том что мы и так сами прекрасно понимаем, как и знаем что все наши попытки их словить оканчивались пшиком или ничего не знающими мелкими сошками - думаю от того, чтобы удержаться и не дать ему в зубы было бы сложно. Мальсибер же был очень терпелив и ни разу не сказал: "ну что вы говорите мне что я и так знаю. Да, мы не идиоты, и прекрасно все это понимаем, а вы вещаете прописные истины, как будто я сам не догадываюсь что у них должна быть развитая инфраструктура и не пытаюсь поймать какую-нибудь часть этой цепочки". Он, наверняка, подозревает что кто-то из его отдела, - понизил голос Гавейн - шпион. Как и из наших. Будь я лидером Пожирателей, то прежде чем начинать такую деятельность я бы внедрил нам с пяток шпионов в каждый отдел. И что они прекрасно изучили наши методы, чтобы обходить их, - он вздохнул, думая с легкой нотой сожаления, каким же все-таки черно-белым воспринимают мир лучшие из его людей, даже не оставляя себе возможностей подумать, - И кто еще в отделе считает, что Лестрейндж бежал бегом к журналистам? Вы бы хоть даты его допросов и даты статьи сопоставили. Что-то он не слишком торопился. Или не знаете, что этим писакам только сунь кисть откусят по локоть. В Статье нет самого интервью, только вырванные фразы... Крейн знал о чем хотел написать и выбрал по его мнению самый яркий образ. Почти идеальный: двадцать восемь священных, примерный семьянин, дети, внуки, племянники, тихий и вежливый ученый, человек со стороны крайне обходительный. И еще не ясно, что было с его отцом: эти факты можно собрать в две устойчивые теории, что тот боролся с Гриндевальдом и был убит теми его сторонниками, что втерлись в доверие. Как и наоборот: был за Гриндевальда и убит предателями его дела. Не понятно. А допрашивал Лестрейнджа в юности мой наставник. И я почти уверен, что давил он на мальчишку достаточно сильно, чтобы тот составил себе крайне неприглядный портрет среднего аврора, - Гавейн знал: то что он говорит не очень приятно слышать, но ему хотелось что бы Эшлинг поняла - мир не черно бел, аврорат не идеален, - Если попробовать посмотреть на ситуацию глазами того, кого считаешь неправым - обнаруживается много интересных подробностей. Боюсь, пока мы не научимся смотреть на мир глазами Пожирателей - мы их не поймаем. Вот, как думается, чего они хотят?
Робардс откинулся на спинку стула и сощурился.
Надо было с самого начала послушаться предчувствия, настоятельно советовавшего заткнуться, извиниться и сразу же уйти. Не выглядела бы сейчас полной дурой перед командованием. Больше молчишь - умнее кажешься, это правило в общении с Робардсом часто работало, именно у него Саваж научился, например, цепляться к словам и находить в них смыслы, которых автор слов туда не клал, и это с уверенностью, что человек проговаривается, сам не замечая, как выдает то, что хотел бы скрыть. Да, временами оба в этом оказывались правы, но не всегда же! То есть ее действительно разозлило и поведение главы Надзора, и когда-то - эта несчастная статья Крэйна, вместе с глазами Лестрейнджа, чем они там были наполнены, вылетело из памяти, но не настолько глубоко, как наверняка могло показаться со стороны. И попробуй еще объясни теперь, в чем тут разница, когда она вообще толком не укладывается в слова. - По мне -лучше бы он именно так сразу и ответил, потому что не знаю, кому как, а на что с моей стороны было похоже это терпение, я сказала. И да, журналист бы рисковал походом к стоматологу, честно, но я бы дала ему это понять быстро и отстать вовремя. А Лестрейндж просто к слову пришелся, - буркнула Эшлинг, пытаясь на ощупь распутать узел на цепочке, в который звенья скрутились под пальцами. Неприглядный портрет... Никто и не говорил, что авроры должны быть милыми и ласковыми с людьми, возможно связанными с преступниками. Справедливыми - да, и с этой стороны теперь уже главе Отдела Тайн не на что пожаловаться, судя по тому, что он свободен, при палочке, не говоря уже о прочем имуществе, и на второй по значимости должности в этом государстве.
Робардс наверняка был прав и в том, что везде в Департаменте есть глаза и уши Пожирателей, только так "смертоеды" могли настолько хорошо их обходить. Прав в том, что это бесит. И не представляет, насколько вообще в своей правоте по любому поводу может раздражать не меньше. - Это такой тест: "найди ответ, до которого все остальные уже додумались"? - Эшлинг прищурилась в ответ, наоборот чуть подавшись вперед, - я не знаю, чего они хотят в принципе. Что-то мы слышали про возрождение величия чистокровных, что-то - про засилье всего магловского, про Министерство, которое не дает британским магам свободы, и кучу других высокопарностей, почти целиком стащенных еще у Гриндевальда, но этим просто удобно прикрываться, как любыми пафосными общими словами. Вообще чем больше красивых слов, тем меньше за ними настоящего смысла. Но сейчас эти клоуны хотят нас запугать. Чтобы на улицу боялись высунуть нос, чтобы шарахались от каждой тени, чтобы в коллегах, друзьях, родных, - в каждом подозревали Пожирателя, чтобы от страха разбежались по углам поодиночке и ничего из-за этого не могли сделать. Я может и идеализирую отдел. Но я не могу чуть-чуть не верить людям, которые прикрывают мне спину, тут в них или веришь, или нет. Не могу и не стану думать, что мы не сделали двадцать четвертого все, что могли, и чтобы не допустить этого - тоже. Я лучше в ком-то обманусь, чем буду всех и каждого подозревать заранее, или начну думать, что мы ничем не лучше "черепушек". Мы должны быть лучше. Иначе непонятно, что и зачем мы вообще делаем.
Гавейн пожимает плечами: он хотел бы сказать, что она может сердиться на чье угодно поведение сколько влезет, только это не так. Подобная вспыльчивость могла бы быть уместна для желторотого стажера, но никак не для старшего аврора.
- Он это и сказал, - улыбнулся Робардс, - Но мягко и завуалированно. О’Флаэрти, где хваленный навык старшего аврора в допросах? Или ты считаешь, что наклониться над арестованным и серьезно сказать: «Я. Знаю. Что. Это. Сделал. Ты» - достаточно? А как же провести домашнюю работу, оценить собеседника, понять хотя бы примерно, что он из себя представляет. Мальсибер аристократ, не из двадцати восьми, но с приятелями из этого числа, явно привыкший выражать свои мысли достаточно дипломатично. Было бы странно ожидать от него грубого и прямолинейного ответа. Тем более, он привык общаться с людьми, который прекрасно понимают намеки, как в среде своего круга, так и с своими коллегами и осведомителями. В Надзоре не понимающие намеки просто не работают. Ну а какие он выводы сделал о твоих талантах, когда попробовал так, эдак и еще раз, а ты продолжила… ну, думай сама, - Робард машинально потянулся поправить очки, вспомнил, что их нет и опустил бесцельной поднявшуюся руку.
Он с интересом выслушивает то, о чем и так все так или иначе говорят в отделе. И что они уже неоднократно обсуждали и со Скримджером и с Краучем и Элфистоуном. Теории, варианты и предположения. А потом вздыхает:
- Если бы… Я слабо верю во все это про «мы за чистокровных» или «Мы за то, чтобы маги для магов и все лучше жили в нашем магическом мире». Это удобные лозунги для привлечения фанатиков, энтузиастов, молодежи и пушечного мяса. Пожиратели хотят власти. Слишком аккуратны для простого деструктивного начала. У них есть полноценный план. Обрати внимание как медленно они наращивали обороты. Если бы, не пресловутая выдающаяся магическая их лидера – если это конечно лидер – то я бы искал его среди всех влиятельных и богатых представителей нашего общества. Благо их не так много. Но маг такой силы выделялся бы. И выделяется, но в то, что эту кашу мог заварить Альбус Дамблдор – я не верю. А значит, он не богат и не влиятелен, и ни разу не светил своими способностями на публике. Обывателей можно перебирать бесконечно. Даже если присматриваться только к тем, кто окружает богатых и влиятельных. Хорошо, откладывает лидера, берем финансы. Но тут у нас проблема. Спонсируй их кто-то в одиночку – мы бы заметили. А сотни маленьких потоков умный управленец легко распределит так, чтобы они не вызывали особенного интереса. Я бы подозревал Малфоя, но мистер Абраксас слишком… свободолюбив и не глуп, чтобы связаться с террористами. Разве что его шантажируют. И то, я бы на его месте предпочел бы аккуратно сдать повод для шантажа ДОМПу, представив все в максимально выгодном для себя свете, чем связываться с черепушками. Нас он может и не очень любит, но мы предсказуемы в рамках закона, а с такими только глубже увязаешь. Но к нему не подкопаться, и не притащить на допрос, не вызвав бурю в обществе и в сми. Кроме того, я и правда думаю, что их казначей фигура менее заметная. Кто-то из приступного мира. Вроде любимца капитана Грант.
Гавейн пожал плечами и снова сделал глоток.
- Говорят, если после этих слов пару раз треснуть подозреваемого головой о стол и ткнуть носом в колдографии улик, то достаточно. - Эшлинг устало усмехнулась, расчесав челку пальцами. - Будь он мне нужен, я бы его изучала, выстраивала разговор, искала способ вытянуть информацию, но я вообще с ним разговаривать не собиралась, сам пришел. И вообще - разбирался бы в людях - понял бы, что я не из девиц высшего света, и можно на цыпочках не выплясывать. Какая к черту разница, что Мальсибер обо мне подумал? Он мне не начальник, не родич и не друг. Пускай считает, что что я прямая как бата*, и настолько же умная, когда тебя недооценивают, это бывает на руку в нашей работе. Саваж постоянно так делает совершенно намеренно.
Рассуждения Гавейна Эшлинг выслушивает, глядя в стол и периодически кивая. Уже не как нотацию, внушение Робардс сделал и повторяться не любит, и да, он опять прав во многом, по крайней мере версия рабочая. - Ладно... - Эш покачала пустой бокал с таким видом, словно ползущие по стеклу капли эля были самым интересным зрелищем вечера, - а если посмотреть не откуда эти деньги берутся, а куда деваются? Пусть там много мелких потоков, но большая часть трат должна быть нелегальной, то есть из официальных отчетов они исчезают и всплывают где-нибудь на черном рынке? Может это проверить внимательнее? И все-таки и Малфоя тоже? Можно и не шантажировать, можно что-то обещать, что-то давать, можно просто запугивать, можно в конце концов на империо водить. У Саважа отец работает в аудиторском. Что если мы попросим присмотреться к некоторым декларациям и счетам внимательнее? Без ордеров, чтобы не спугнуть.
Значок потеплел, и Эшлинг вытянула его за цепочку, которую так и не распутала, из ворота рубашки. "Мы совсем скоро, закажи на нас что-нибудь не самое крепкое?" - от О'Уайнд. Вот уж кого не стоило вмешивать в этот разговор, Эллейн даже на работе уже при слове "пожиратели" закатывает глаза с таким видом, словно сейчас умрет от скуки прямо на месте, Мальсиберу еще повезло, что ее тут не было, а то был бы у него другой живой эталон дурных манер. - Сэр, мы собирались с моей группой немного отдохнуть и развлечься, Элли и Дункан сейчас объявятся наконец, хотите с нами? - Не самая лучшая идея наверное, Робардс не из тех, кто умеет легко влиться в компанию, и скорее всего они просто с Саважем сцепятся языками намертво за какой-нибудь рабочей или научной темой и будут потеряны для мира и общества, но не предложить было как-то... неловко. Он в "Драконе" появлялся редко, общался мало, в основном сидел один, и сейчас извиниться и просто уйти с ребятами за другой столик было бы как показать, что в их компании он лишний. Столько делать для своих, а получать в итоге такое... Несправедливо.
бата - ирландская "фехтовальная" трость, оружие традиционного боя.
Гавейн задумчиво улыбается:
- А с тем, что мудро создавать имидж недалекого с умными людьми, я соглашусь, - Робардс кивнул, задумавшись о том даже тут сперва стоит присмотреться к противнику, а потом выбирать имидж. Что сделает Мальсибер, зная, что его подозревают. Не обратит внимания – это скорей плюс к его невиновности (если, конечно, не начать устраивать праздник мнительности: зная, что я меньше буду его подозревать, он намерено не обратить внимания, чтобы отвести от себя подозрения). Наиболее подозрительно устроить из этого тот еще скандал. Скажем поговорить со Скримджером, с которым они друзья… И Руфус их вроде бы не подозревает. Ключевое слово, к сожалению, вроде бы.
- Вряд ли Пожиратели смерти делают закупки запрещенных артефактов у тех, кто честно складывает сдает акты о доходах в налоговую. Нет бумажки, нет сделки. Закрытые границы, конечно, сделали для контрабандистов более сложной путь проникновения в страну. И остались только самые умелые. Но если отец Дункана может посмотреть подозрительные сделки – это хорошо. Если их правда содержат чистокровные семьи, то части денежных потоков без содействия гоблинов отследить просто нельзя. А гоблины старательно демонстрируют нам средний палец, - хмуро пожал плечами Гавейн, - Но ты не думай, я не говорю что выходов вообще нет. Идеально замаскировать все не возможно. Обязательно случится какая-нибудь самая нелепая вещь, вроде кота влезшего не в тот шкаф и случайно вытащившего пожирательскую маску под ноги бдительному гражданину. Я утрирую, но все же.
Предложение Эшлинг было неожиданным. И хотя выпить с Дунканом, самой Эш и другими ребятами было не так плохо, но Гавейну подумалось, что в его обществе они вряд ли будут чувствовать себя свободными.
- Разве что не надолго. Очень много бумаг, и я хотел сегодня выспаться, - он улыбнулся, - И при условии, что вы не будете испуганно пить молоко с медом, боясь что злой и страшный зам главы осудит вас за алкоголь, - он усмехнулся, показывая что это шутка.
Ну да, только на нелепицу им, похоже, и остается рассчитывать... Точнее на "человеческий фактор", если выражаться умными словами, на то, что рано или поздно кто-нибудь из "смертоедов" или их помощников и подручных ошибется, а авроры смогут заметить эту ошибку и вытянуть за эту нить что-нибудь стоящее. Чудеса вроде любопытных и бдительных котов случаются очень, очень редко. Надо будет поговорить с Саважем. Только не сегодня, иначе никакого отдыха не получится, они весь вечер будут слушать про особенности финансовых махинаций или что-то вроде того.
- Нет, мы будем пить то, что собирались, - Эшлинг рассмеялась, впервые за этот разговор открыто улыбнувшись Гаю, - но обещаю, что мы не будем бить бутылки чарами, соревнуясь в меткости, и складывать неприличные хулительные висы о действующем министре. И даже распевать ирландские песни об англичанах, как в прошлый раз. Так пойдет?
Вы здесь » Marauders. Brand new world » Законченные флешбеки » На теплоходе музыка играет...
