Выйдя из общей комнаты, Аластор взял парня-дежурного за шкирку - практически в прямом смысле этого слова - сообщил ему, что он выиграл счастливый билет этой ночью, и уселся со своей тарелкой на его место. Давненько он тут не сиживал, нет, наверное... дцать. Незавидное место, что и говорить: ты всегда приносишь плохие новости, те, кто опоздал, в горячке и со зла норовят сделать тебя крайним, в плохие дни только и успеваешь, что вертеть головой, координируя все, что можно скоординировать. Уж лучше "в поле". Лично ему там вообще всегда лучше. Там все ясно: вот свои, вот чужие, этих спасать, этих вязать, этим помогать. Нет там никаких моральных диллем, ну разве что когда совсем труба, и надо выбирать, кого ты успеешь аытащить, а кого нет.
С комфортом разместившись за картой, Грюм невольно прислушивался к тому, о чем шумит праздник. Так было спокойнее, так было лучше. Он словно наблюдал за рождественской витриной магазина, не заходя внутрь. Красивое, но чужое. Свое могло бы ждать дома, но не ждет, потому что сам дурак, и хватит об этом. Судя по оживленному гвалту, коллеги как раз перешли к разбору подарков. Если что-нибудь останется и для него, он обязательно заберет и будет благодарен. Но... не сейчас, пусть все еще немного поднаберутся и совсем о нем позабудут, тогда он вернется за добавкой. Может, заберет с собой кого-нибудь, кто так же не подходит этому празднику, и они вместе скоротают ночь. Что сегодня толку от этой карты, ведь даже самые закоренелые упыри тоже празднуют Рождество.
...Ан нет. Не все, похоже. Либо их празднование в корне отличается от общечеловеческого. Словом, в один момент карта ожила и вспыхнула тремя красными точками, расположенными аккурат вдоль Косого переулка. На дежурный значок поступила пара сообщений содержания "нападение, подкрепление к Олливандеру" и "два оборотня у почты", а из дежурного камина показалась всклокоченная голова кого-то, до недавнего времени плотно занятого празднованием, и заявила, что за его окном только что напали на ребенка. Самое время было схватиться за голову, но времени не было.
- Массовая атака на Косой переулок, - Аластор остановился на пороге и произнес эти слова, усилив голос заклинанием, чтобы каждый отвлекся от праздничной болтовни. Пустили, называется, Грюма к карте. - В числе напавших оборотни. Жертвы, паника.

- Дафна, ну кто в здравом уме признается? - фыркнула Эшлинг, прожевав кусок разрекламированного Фабианом яблочного пирога, - мы еще жить хотим. - Творчество, можно сказать, было коллективным: рисовала О'Уайнд, потому что умеет, а знавшие об этой идее авроры заглядывали ей через плечо и советовали что-нибудь в духе "и зубы, зубы подлиннее", "и пускай она щурится так вот... ну ты знаешь", "а рядом с чашкой еще конфеты нарисуй", и так пока Эллейн не рявкнула, что следующего советчика или заставит самого исправлять, или сдаст его Мурене как автора. Справедливости ради - Мюррей бы его даже не съела, подарок ей кажется понравился, и вообще Дафна умела ценить аврорские шутки и ничего на самом деле не имела против собственного прозвища, отражавшего кроме сложившейся репутации еще и уважение, просто преувеличивать на словах ее суровость и соглашаться, что так и есть на самом деле, тоже было частью игры.

Она как раз отыскала и передала подарки Джулиану и Дункану, отложила в сторону коробку предназначенную мэтру Аластору, чтобы чуть позже отнести ему, а из своей вытащила затерявшийся было в уложенной внутрь бумаге небольшой пузырек с зельем, когда в дверях объявился Грюм. С новостями. В первые несколько секунд Эшлинг не поверила в услышанное, просто смотрела на бывшего наставника, пытаясь как-то уместить это в голове. Оборотни. В полнолуние. В Косом. Вот сейчас, уже сейчас, пока они отставляют тарелки и бокалы, подрываются с мест, застегивая мантии и проверяя боевые комплекты артефактов, пока разлетается по значкам общий сигнал тревоги, кто-то из гражданских уже погиб, кого-то убьют за то короткое время, которое понадобится командирам, чтобы отдать приказы старшим групп. - Damnú air.* - У нее не хватило голоса выругаться вслух, вышло шепотом, но когда Эш взглянула на флакончик в ладони перед тем, как бросить его обратно в коробку, голос вернулся, - нашлось чем кроме ожидания занять сколько, минуту? Чуть больше? - Эндрюс, выпил пару капель, быстро, не спорить! Саваж - следующим! Прюэтты, оба! - Кто бы ни расщедрился для нее на Феликс Фелицис, который сейчас О'Флаэрти сунула Джулиану в руки, он не выбрал бы более подходящего момента и за сто лет. Один счастливый день, двенадцать часов удачи в пузырьке, по сколько выйдет на каждого, если разделить между несколькими людьми, час, может два? Вымерять равные дозы ведь некогда. В любом случае хотя бы ее группе и еще двоим-троим этого хватит, чтобы сделать чуть больше возможного. Хватит на шанс успеть спасти кого-то и выбраться самим.